Печенье счастья | страница 22

– Ой! – вскрикнул «классный папа» и уменьшил громкость.

Все уставились на меня. Посидев немного на горе из чипсов, я вскочил, чувствуя, что щеки превращаются по цвету в два огнетушителя.

– Ты как? – испуганно спросил меня «классный папа».

– Ничего страшного, – как можно небрежнее ответил я.

Я запустил пальцы в волосы, и попкорн посыпался дождем вниз.

– Пожалуй, мне в туалет надо, – пробормотал я и пулей вылетел из класса.

Позади раздался хохот. Влетев в туалет, я запер дверь и уставился на себя в зеркало. Ну и видок у меня: глаза перепуганные, щеки горят, как лампочки от гирлянды, к волосам, сбрызнутым лаком, пристала пара зерен попкорна… Я вытащил их из головы и взглянул поближе. В сущности, побывать на полу они не успели, поэтому я отправил их в рот. На вкус одно из них оказалось соленым, а другое – сладким, но оба с неожиданным привкусом лака для волос.

Вздохнув, я опустился на сиденье унитаза. Интересно, может, мне провести остаток вечера в туалете? А то неизвестно, что еще может случиться, если я снова приближусь к танцплощадке или блюду с попкорном.

Через дверь доносился грохот музыки. От нечего делать я попробовал сложить самолетик из бумажного полотенца. Не вышло. Тогда я отмотал туалетной бумаги и замотал ей свою руку. Выглядело как повязка на раненом бойце. А что, подходит. Я и есть раненый. Только не в руку. Скорее в сердце. Я сидел в туалете, сгорая от стыда, и чувствовал себя жутко одиноким. С горя я забрал весь рулон бумаги и, встав перед зеркалом, принялся всего себя обматывать. Вдобавок я скорчил гримасу, будто испытываю страшные боли. «Ай-ай-ай!» – произнес я одними губами. Не кричать же по-настоящему, а то чего доброго услышат.

Я приложил ухо к двери и прислушался. Звучала музыка, все танцевали. Хьюго, Майя и другие ребята.

Хьюго и Майя… Я попытался понять, ревную я или нет. Может, я всего-навсего сержусь на Хьюго из-за того, что он был тем, с кем сейчас танцевала Майя, или из-за того, что он влюбился в Майю, а не в Мариам. Но ведь я же никогда не говорил с ним о своих чувствах. Может быть, потому, что я сам толком не понимал, что я чувствую.

Я опять принялся изучать свое отражение. Выглядел я как неудачно сделанная мумия. Тут в голову мне пришла веселая мысль. Такой замотанный я запросто сойду за зомби. А раз так, то я могу выйти наружу и прогуляться среди других зомби.

«Нет, Оскар, перестань!» – прошептал я сам себе.

«Ну и что плохого в том, что ты дашь волю своей фантазии?» – возразил мне внутренний голос.