– В глубине души вы считаете, что так и будет?
Он решительно покачал головой:
– Нет. В глубине души я знаю, что поступаю правильно и мой народ меня поддержит.
– Так докажите это! – с улыбкой предложила Констанс.
Кадар рассмеялся:
– Докажу. Спасибо. Главный астроном, вы мудрее, чем все мои визири, вместе взятые!
Ее обдало жаром.
– Рада служить вашему высочеству, – ответила Констанс, с трудом отводя глаза от его завораживающей улыбки. – А теперь докажите, что вы действительно другой правитель, не такой, как ваш брат.
Кадар посмотрел на сомкнутые ряды людей – коленопреклоненных мужчин, женщин и детей. Никто не отваживался посмотреть ему в глаза. Бутрус проехал бы сквозь них, глядя сверху вниз с высоты своего верблюда. Подчинение он принимал за уважение, когда на самом деле это… что? Традиция? Страх?
Кадар решил, что так не должно быть. Ему не нужно такое бессмысленное низкопоклонство. Он хочет стать другим. По-настоящему другим. Он хочет стать таким правителем, какого заслуживают его подданные. Спешившись, он подал руку Кон-станс, чтобы она последовала его примеру.
– Мне нужно, чтобы вы пошли со мной, – сказал он.
– Но я не говорю на вашем языке, а вы правитель, Кадар. Я…
– Мне нужно, чтобы вы пошли со мной, – повторил он. – Чтобы подать пример, Констанс. Пусть местные жители, женщины и девочки, увидят, что я на практике осуществляю то, что проповедую.
Он видел, как по ее лицу пробежала тень сомнения. Но затем она решила исполнить его просьбу: не потому, что он потребовал, но потому, что поняла, что он задумал. Кадар повел своего верблюда к толпе и приказал всем встать.
Ему приходилось общаться с рядом самых видных жителей Европы и Аравии, но никогда еще Кадар не говорил с такой пестрой толпой. Хотя за десятилетие он подал дипломатам, торговцам и политикам немало ценных советов, которые повлияли на множество жизней, все это было на расстоянии вытянутой руки, вдали от тех, кого касались его советы. Но эти люди, его подданные, стоящие перед ним, наблюдавшие за ним с трепетом и откровенным любопытством, – дело совершенно другое. Он за них в ответе. От принятых им решений напрямую зависит их жизнь. Он получил урок смирения, наполнивший его благоговением и пылкой решимостью не подвести их.
Сомнения исчезли. Он подавил страх. Ему не потребовалось долгой подготовки. Он был совершенно уверен, что должен говорить с ними от всего сердца.
– Жители Маримона! – начал Кадар. – Я впервые стою перед вами. Я горжусь тем, что я ваш эмир, и сознаю свою высокую ответственность. Хотя я поднялся на престол при трагических обстоятельствах, настала пора предать прошлому тень смерти принца Бутруса и позволить рассвету засиять над новой эпохой Маримона.
