Она обошла все коридоры, пока все окончательно не стихло и единственной открытой дверью не осталась дверь в офис Джимми.
Она посмотрела в свою стеклянную стопку. На дне образовалась вода; вскоре кубик льда начнет плавать.
У нее еще было немного времени, следовало спешить.
Поцелуй меня перед тем, как я исчезну.
Она поставила стопку за дверью офиса Джимми.
Я не Жанна д'Арк.
Она зашла в офис Джимми и закрыла за собой дверь.
* * *
– Здравствуй! – сказала она. Теперь, оставшись с ним наедине, она не знала, что нужно делать.
– Привет, – ответил он, – сегодня везде так тихо. Что происходит?
– Si tecum attuleris bonam atque magnam cenam, non sine candida puella, – сказала она. – «Если возьмешь с собой обед обильный в компании хорошенькой девчонки». Вот. Это мое любимое стихотворение.
Она смутилась, но немного согрелась. Язык не был скованным, во рту не было камня. Ее душа осталась за дверью, но Рина не волновалась. Ей не хотелось считать каждую секунду. Стопка, содержавшая ее жизнь, находилась в другом времени, в другом месте.
– Et uino et sale et omnibus cachinnis, – закончил он за нее. – «Ты захвати вино и соль, и острых шуток море».
Она заметила солонку на его столе. Соль делала приятной на вкус самую безвкусную еду. Соль – это остроумие и смех в любой беседе. Соль превращала обыденность в чудо. Соль делала простоту прекрасной. Солью была его душа.
И соль усложняла заморозку.
Она засмеялась.
Она расстегнула блузку. А он привстал, чтобы ее остановить, но она покачала головой и улыбнулась.
У меня нет свечи, чтобы зажечь с обоих концов. Я не смогу вымерить кофейной ложкой жизнь. У меня нет ключевой воды, чтобы заглушить страсть, ведь я оставила позади свой кусочек предсмертного льда. У меня есть только моя жизнь.
– Вся жизнь – сплошной эксперимент, – сказала она.
Она сбросила блузку и переступила через упавшую юбку. Теперь он увидел то, что она купила в выходные.
Ее цвет был голубым цветом льда.
* * *
Она помнила, что смеялась и что он смеялся ей в ответ. Она пыталась запомнить каждое прикосновение, каждый вздох. Она хотела бы позабыть только об одном – о времени.
Шум людей за дверью постепенно нарастал, а затем постепенно затихал. Они оставались в его офисе.
Губы, что меня ласкали… – подумала она и поняла, что за дверью офиса совершенно тихо. Солнечный свет в комнате начинал багроветь.
Она привстала, выскользнула из его объятий, надела блузку, легким движением натянула юбку. Она открыла дверь и взяла стопку.
