— Я это слышал. Старая песня! — отмахнулся Павлов. — Как он не понимает, что подобными действиями можно спровоцировать войну! Да и вообще, — он повернулся к Демину, — надо бы некоторых командиров привести в чувство. Они проявляют чрезмерную немцебоязпь. Мне уже докладывали о Шмелеве… Там из–за страха даже не хотят перестраиваться. Не хотят расстаться с гужтранспортом. Привыкли коням хвосты крутить и думают на этом весь век выезжать.
— Товарищ командующий, вы тут неправы, — возразил ему Демин. — Я только что был у Шмелева. Они не против перестройки, но хотят, чтобы взамен им дали сразу новое оружие. Нельзя же, в самом деле, оставлять дивизию голышом…
— А где его взять, новое оружие? — нетерпеливо перебил Павлов и вернулся к прерванной мысли: — Мы должны решительно провести большую реорганизацию. Слов нет, в войсках необходимо поддерживать постоянную боевую готовность. Но следует уже теперь, когда еще не поступила, и в достаточном количестве, новая техника и оружие, подготовить бойцов морально, так сказать, психологически. Перестройка коренным образом изменит нашу армию. И мы заставим таких, как Шмелев, подчиняться и не поднимать петушиный гвалт!
— А как расценивает командование округа продолжающееся сосредоточение немецких войск на нашей границе? — спросил Демин, в упор глядя на командующего.
— Так же, как и Главное командование в Москве, — отпарировал Павлов и, довольный ответом, погладил гладко выбритую лоснящуюся голову.
Генерал Климовских усмехнулся, заискивающе подмигнув командующему.
Не желая обидеть представителя генштаба, генерал–полковник Павлов развил свою мысль. Он сказал, что Германия не осмелится нарушить договор о ненападении. Она стягивает свои войска к нашей границе потому, что просто опасается русских.
— Вы же знаете, — заметил командующий, — как искаженно преподносит заграничная пресса имевшие у нас место перевозки по железной дороге некоторых воинских частей из глубины страны в пограничные округа, а также лиц переменного состава на учебные сборы… А с другой стороны, продолжал командующий после минутной паузы, — можно допустить, что Германия концентрирует свои войска у наших границ для того, чтобы сдерживать нас, а может быть, и выторговать что–либо угрозой силы. Но мы исходим из известного положения: "Ни одного вершка своей земли не отдадим никому…"
— А не случится, что при нашей раскачке мы можем проворонить? — не отступал Демин.
— Ну что вы! — возразил Павлов, прохаживаясь по ковровой дорожке вагона. — Как можно? Успеем все сделать. Немецкая армия хоть и находится в прямом соприкосновении с нашими войсками, но инцидентов нет, войны тем паче не ожидается в ближайшее время. — Он взглянул на Демина, сощурив глаза: — Впрочем, кому–кому, а вам–то, представителю генштаба, все это известно. Пытаете меня, командующего? Так сказать, нервы проверяете? Они у меня достаточно крепкие.
