— Со стороны русских? — сняв пенсне, прищурился Гальдер.
— Хотя бы…
— О нет, — подняв руку, перебил Гальдер. — Могу вас заверить, возможность нападения на Германию исключена. Никаких сведений, которые могли бы свидетельствовать об агрессивных намерениях Советской России, от разведки не поступало. Наш военный атташе в Москве Крепс сообщает, что русские не верят в военное столкновение. Они ослеплены договором о ненападении. А мы… — Гальдер приподнял крепко сжатый кулак и ударил им о стол. — Мы нанесем им поражение внезапно. Побеждает тот, кто первым наносит удар. А наш удар должен не только ошеломить, но и повергнуть в прах большевиков. Поэтому никаких оборонительных мероприятий, могущих в душах немцев посеять только сомнения и страх. Блицкриг — это новая, истинно германская стратегия, которая целиком уже оправдала себя в Чехословакии, в Польше, наконец, во Франции, эта стратегия принесет победу Германии и в войне с Россией.
По обыкновению хмуроватый, замкнутый, что подчеркивали даже его плотно сжатые губы, Гальдер на этот раз разохотился, говорил почти без умолку и возвышенно. Слушая, Паулюс, однако, не переставал сомневаться. "Да, Советский Союз не ведет против нас военных приготовлений, — думал он. — Русских, как видно, сдерживают договорные обязательства. Но, а как же быть с Англией? Ведь у нас разработана операция "Морской лев" и мы открыто ведем подготовку к вторжению на Британские острова… Теперь же спешно планируем нападение на Россию. Не обернется ли против нас война на два фронта? На два фронта…" — мысленно повторил Паулюс и нахмурился. Он собрался было прямо спросить у начальника штаба — кому–кому, а ему–то, конечно, все известно, но Гальдер поглядел на часы, поморщился и сказал:
— Ну что ж, мы засиделись. Время повелевает нам прервать даже эту, столь значительную беседу. Жду от вас, дорогой коллега, успешной работы на трудном и сулящем счастье посту.
Они расстались.
Длинный, сверкающий лаком даже в темноте лимузин "Хорьх" увез начальника генерального штаба из Цоссена. Кажется, впервые после долгих, месяцев Гальдер позволил себе точно соблюсти часы отдыха. Он велел шоферу ехать к дому.
Его особняк находился в Целендорфе, в глубине подстриженного садика. Подкатив к парадному подъезду, Гальдер торопливо вылез из машины, которая тотчас стала заезжать в гараж. Тем временем ее хозяин взбежал на каменные ступеньки и нажал кнопку звонка, прикрытого металлическим щитком. Прежде чем впустить в особняк, горничная включила внутренний свет, в окованной железом двери вспыхнул зеленоватый глазок.
