После недолгих приготовлений рыбаки справили шумную свадьбу. Зиму прожили вместе, ревниво не отлучаясь друг от друга. А по весне, когда опять начался лов, Игнат забрал молодую жену с собой. В кочевой жизни была она незаменимой помощницей.
На другой год Нелла родила девочку. По настоянию Игната, ее назвали тоже Неллой. Жену с ребенком Игнату пришлось отвезти в Инкерман, а самому вернуться к товарищам.
С того времени каждый сезон они жили в разлуке; муж возвращался только поздней осенью. Жена часто шутила: "Всю зимушку греешь меня, а летом и без того жарко!"
Не нравилось Игнату жить порознь, да что поделаешь, приходилось мириться. Деньги не лежат на дороге, их надо заработать.
Минуло пять лет. А на шестой год Игната постигла беда: приехал с промысла поздней осенью и не застал дома жены. Кинулся к соседям, а те только руками развели: "Да что же ты, дурень, не видел, кого выбирал? Голову тут ей один вскружил…" Жена и вправду увязалась за каким–то моряком и на попечение мужа оставила несмышленую Неллу.
В порыве гнева Игнат порвал метрику дочери, пригрозил ей, чтобы она забыла свое старое имя, и стал звать ее Натальей. Дочке было невдомек, куда девалась мать, долго и безутешно ждала ее, а со временем, когда тоска утихла, стала особенно доверчивой и ласковой к отцу.
Только Игнат был молчаливым, ушел в себя, потом запил с горя. Потянуло его на родину, продал скудные пожитки и уехал в жданную, по которой сердцем изошелся, Ивановку. Отца не застал. Фрол лежал на погосте.
Не успел обжиться, как языкастые бабы пустили слух: "Чужая кровь в дочери Игната. Антихристом рождена". Бабы это говорили, суча перед диковатой, как лань, девочкой кулаками. Наталья смекнула, в чем дело, и в слезы: "Батя, уедем отсюда. Житья не дадут!.." Отец цыкнул на нее и выскочил на улицу, подбежал к судачившим на завалинке бабам, готовый поколотить их.
— Посмейте еще раз обозвать. Только посмейте!.. Я вам подпущу красного петуха!
С той поры как рукой сняло — присмирели бабы, зная вольный нрав Игната. Чего доброго, и вправду спалит, нет на нем креста!
Чем дольше Игнат жил в одиночестве, тем чаще над ним подтрунивали селяне, называя старым вдовцом, и намекали, что выпорхнет дочь из дому некому будет даже белье постирать. Игнат страшился одиночества и, раскинув умом, решил: пока не поздно — жениться. Посватался к вдовушке Пелагее, по душе она ему пришлась — степенная, умелица на все руки. Вторая помолвка была справлена без радости и без печали.
