— Есть, — Иван вышел.
Комэск молча разглядывал карту.
— Пустыня? — спросил Алексей.
— Песок. Тринадцать верст верхом — это тридцать по степи. А пешком — все пятьдесят.
Вошли Варавва и хмурый старшина. Старшина нес халат, пояс и чалму пленного курбаши. Молча откозырял, остался у входа.
— Есть задание, старшина, — начал командир эскадрона, — дойти до будки…
— Я пойду, — вдруг сказал Алексей.
Комэск глянул на него, снова повернулся к старшине:
— Знаю, это почти невозможно. Но не дойти — тоже невозможно.
— Пойду я, товарищ командир, — упрямо повторил Алексей. — Басмачи не знают меня…
— А сам ты что знаешь? — крикнул Иван. — Ты же только вчера прибыл, ничего ты не знаешь!..
— Пойду я, — с несокрушимым упорством повторил Алексей. — Пойду, потому что дойду. Дойду, товарищ командир! Я — дойду.
В дальнем углу двора, за кузницей и кустарником у глиняного дувала, стояли комэск и человек в чалме и халате, которые старшина снял с пленного курбаши. Это был Алексей. Командир давал последние инструкции с глазу на глаз:
— Строго на север. Басмачи — у Чертовой щели. Подробности — в пакете, зачитаешь по телефону. Пакет уничтожить при любых обстоятельствах.
Алексей молча кивнул, спрятал пакет на груди. Комэск вынул из кобуры наган, протянул Алексею:
— Этот наган хорошо выверен и пристрелян на центральный бой. Я с ним всю мировую прошел.
— Спасибо. Два — лучше, чем один.
— До вечера не пить. Язык распухнет, все равно — не пить. Ни глотка.
Алексей опять кивнул.
— Закон здесь один: живым не сдаваться. Ну, счастливо. Комэск подставил спину, и Алексей, опершись на нее, одним махом перескочил через дувал. Командир послушал, повернулся, собираясь уходить, и вдруг остановился.
На глиняном дувале были видны отчетливые полосы: кто-то перелезал здесь, упираясь в стену коленями.
— Не дойдет, — вздохнул старшина. — Столько верст по пескам.
— Не каркай, — отмахнулся Иван.
Вошел комэск. Посмотрел на старшину, подумал:
— Керима ко мне. Срочно.
Старшина вышел. Иван и командир переглянулись, а потом Иван отошел к дверям и расстегнул коробку маузера.
Вошел Керим:
— Звал, начальник?
Комэск молча в упор смотрел на него, и переводчик, не выдержав, отвернулся.
— Зачем звал?
— Расстегни халат.
— Халат?.. Пожалуйста.
Керим развязал пояс, распахнул халат. За ремнем — маузер. Колени — во въедливой сухой глиняной пыли.
— Где ты так испачкал брюки, Керим?
— Где? А, это… Это, понимаешь…
Переводчик выхватил маузер, и тотчас же стоявший за его спиной Иван резко ударил его по руке. Маузер со стуком полетел на пол.
