Дав водителю на чай, я чуть ли не бегом кинулся вверх по лестнице к входу в полицейское управление — Ульрика уже дергала ручку двери.
В фойе нас встретил Блумберг. Я почти забыл, какой он огромный. Блумберг двинулся нам навстречу, словно медведь, так что полы пиджака заколыхались вокруг живота. Загорелый, в голубой рубашке и дорогом костюме, с зачесанными назад волосами, завивавшимися на затылке.
— Ульрика! — произнес он, но шагнул ко мне и пожал руку, прежде чем обнять мою жену.
— Микаэль, объясни мне, что происходит?
— Спокойствие, — ответил он. — Мы только что завершили допрос — этот кошмар скоро закончится. Полиция приняла очень поспешное решение.
Ульрика тяжело вздохнула.
— Одна молодая женщина указала на Стеллу, — продолжал Блумберг.
— Указала?
— Вы, наверное, слышали, что на детской площадке на Пилегатан нашли тело?
— Что Стелла могла там делать? На Пилегатан? — спросил я. — Это недоразумение.
— Именно так и обстоит дело. Но эта девушка живет в том же доме, что и убитый мужчина, и она утверждает, что видела там Стеллу вчера вечером. Говорит, что узнала ее — видела в магазине «H & M». Похоже, это единственное, что следователи имеют против нее.
— Какое-то безумие. Неужели человека можно задержать на таких зыбких основаниях?
Я подумал о вчерашнем вечере, силясь вспомнить детали. Как я лежал без сна и ждал Стеллу, как она наконец вернулась домой и принимала душ, прежде чем проскользнуть в свою комнату.
— Она задержана? — спросила Ульрика.
— А в чем разница? — спросил я.
— Полиция имеет право задержать человека, но для ареста требуется санкция прокурора, — ответил Блумберг. — Следователь переговорит с дежурным прокурором, и потом Стеллу отпустят. Уверяю вас. Все это лишь досадная ошибка.
Голос его звучал слишком уверенно, таким я его и помнил, и это очень тревожило меня. Адвокат, лишенный сомнений, скорее всего, не проявит должного усердия.
— Но почему они так поторопились ее задержать? — спросил я. — Если у них против нее больше ничего нет?
— Тут дело щекотливое, — вздохнул Блумберг. — Полиция хочет показать свою расторопность. Убитый-то не кто попало. — Повернувшись к Ульрике, он понизил голос: — Это Кристофер Ольсен. Сын Маргареты.
Ульрика охнула:
— Сын Мар… Маргареты?
— Кто такая Маргарета? — спросил я.
Ульрика даже не взглянула в мою сторону.
— Убитого звали Кристофер Ольсен, — сказал Блумберг. — Его мать зовут Маргарета Ольсен, она профессор в области уголовного права.
Профессор? Я пожал плечами:
