Регистрируясь в хорошо знакомой небольшой гостинице на Дэлкит-роуд, Мелани не просила 8-й номер специально, но поселили ее именно там. Лежа на кровати, она вдруг понимает, что здесь у них случилась первая близость, и ее захлестывают воспоминания. Они с Джимом приходили сюда каждый понедельник, когда его отпускали на день в рамках проекта «Учимся свободе».
— Я мог бы затрахать тебя до полусмерти, — сказал он. — Но мне очень хочется, чтобы ты научила меня заниматься любовью.
— С радостью, — ответила Мелани, — только пообещай, что потом мы затрахаем друг друга до полусмерти.
Сделка была заключена, и условия следовало соблюдать. Уговор был таким прямолинейным, поскольку при всем желании Джим не смог бы затрахать Мелани до полусмерти. Он запутался и превратился в импотента — не считая фантазий, стал ни на что не годным с реальными людьми, как и многие мужчины, отмотавшие долгие срока или подсевшие на порнуху. Мелани проявила терпение, и в ее руках его сексуальность была кропотливо восстановлена. Кажется, он обрадовался и даже испытал облегчение оттого, что можно начать с нуля.
И вот Мелани здесь одна. Где его искать? Наверняка в Лите. В старых барах. Пока ее сетчатку атакуют галюны, она принимает решение: «Без него я не вернусь».
Но для начала нужно как следует выспаться.
Паб расположен в узком переулке на юге, рядом с Холируд-парком. Он избежал медленной джентрификации всего района и все еще умудряется оставаться прокуренным, хотя сигаретами здесь не пахло с самого запрета много лет назад. Направляясь к раздолбанной деревянной стойке, чтобы заказать напиток, Франко в ярких красках представляет себе легкие Джун.
Развернувшись и обведя глазами пивняк, он быстро вычисляет Джона Дика, который сидит в углу, поджидая его. Перед Диком стоит пинта «гиннеса», но он одобрительно смотрит на стакан апельсинового сока, который Франко подносит к столу.
— Я вижу, ты все так же на сухую.
— Выбираю жизнь, — говорит Франко, опускаясь на мягкий стул рядом с надзирателем.
— Ну, ты-то себе устроил вполне приличную!
Парочка, сидящая напротив, возле мишени для дартса и музыкального автомата с табличкой «НЕ РАБОТАЕТ», затевает бурную свару.
— Ты в курсах как! — грозно говорит приземистая баба с темными вьющимися волосами и изможденным лицом.
— Благодаря вам, — говорит Франко Джону, косясь на парочку.
— Благодаря себе. — Джон тычет в него пальцем. — Тебе хватило ума и мужества понять, что та, другая, никуда не ведет, и перестроить свою жизнь. — Он отпивает из своего бокала, а затем резко понижает голос: — И вот теперь ты собираешься все это похерить, причем из-за подонка, по которому все равно тюрьма плачет.
