— Классная хата, — отмечает Франко, разглядывая фотографии в рамках, создающие домашний уют.
Это портреты одного и того же мальчика — от новорожденного до лет семи. У мальчика озорная улыбка Ларри, но без подспудной злобы, которая, как подозревает Франко, видимо, появится с возрастом. А может, не появится. Бросается в глаза, что снимки тщательно отредактированы: из них убраны всякие следы присутствия матери. Отношения закончились хреновато, прикидывает он.
— Угу, норм, — соглашается Ларри, берет игровую приставку и включает большой телик с плоским экраном, к которому она подсоединена.
— Видать, дела классно идут, — говорит Франко.
Ларри поворачивается к нему лицом, минуту смотрит так, будто собирается соврать, но потом решает, что правда все же прикольнее.
— Выиграл в лотерею полтора лимона фунтов, — щерится он, и по его ослепительной улыбке Франко впервые врубается, что Ларри вставил себе зубы. — Думал, ни одной живой пизде не скажу, но кое-кто пронюхал. Я подумал, ты заценишь. Многие такие: «Почему именно ты?» — и начинают за то, куда я типа там должен был их потратить.
В ответ Франко безразлично пожимает плечами:
— Ты получаешь то, что получаешь, а не то, чего заслуживаешь.
— Так и знал, что ты это скажешь. — И Ларри сверкает большими белыми зубами, несуразными при его хлипком, худосочном телосложении. — У меня ж спидок, до смертинки две пердинки, но большую часть я вложил в фонд ради шпингалета. — Он поглядывает на фотки на серванте и на стене.
— Ништяк, — говорит Франко. — С маманей паренька еще видишься?
Ларри тут же поворачивается к нему:
— С этой блядью ебучей? Та она как пронюхала за выигрыш, сразу захотела, чтоб я вернулся. Послал ее к хуям! Сказал, хай не слухает всякую брехню за то, что у меня есть лавэ, или за то, что оно у меня было. Все достанется шпингалету, када подрастет. А сама не увидит нихуя, — зубоскалит он, расплываясь в улыбке. — Сказал, если будет напрягать, то огребет отдачу, сука, по полной. Пояснил, что на примете есть цыпы помоложе. — И он тычет пальцем в систему хранения под теликом, где полно коробок с DVD и на каждом корешке — одинокое женское имя. — Сам снимаю порнушку, — он сияет от счастья, — как этот говнюк Джус Терри!
— Терри у нас выбился в звезды, — говорит Франко, — а это все выглядит как-то стремновато.
— Угу, — соглашается Ларри, но вскоре снова погружается в игру, прерываясь, лишь когда звонит телефон в кармане куртки. Он достает трубу и уходит в кухню. — Привет… Ага…
