Впереди показалась церковь. Тяжело осевшая в землю, она с трех сторон граничила с лесом. Это было маленькое беленое здание в форме идеального треугольника, с крестом на верхушке шпиля. Двойные деревянные двери с обеих сторон были обрамлены бойницами витражных окон. Самая непритязательная церковь, какую когда-либо видел Пол, и простота делала ее похожей на детский рисунок. Перед входом стояла деревянная скамейка, засыпанная снегом, Пол подумал о репортере Ките Муре и о его рассказе про Лэнса Лунгхардта, который в шестидесятые годы зарубил всю свою семью, а затем сел перед церковью и дожидался полицию в одежде, залитой кровью. «Его средний сын сумел выбраться из дома, – говорил Мур, – но старый Лэнс метнул в пацана топором, попал ему между лопаток и убил прямо на заднем дворе». Пол дрожал.
Следы вились вокруг церкви и исчезали в тени подступающих елей. Пол последовал в том направлении, заснеженная земля под его ногами, казалось, начала полого подниматься. Это уже была не равнина. Пол посмотрел на север и увидел широкую белую поляну, защищенную далекими горами, чьи темные очертания нависали над миром. Он смахнул снежинки с ресниц и попытался разглядеть там хоть что-нибудь, но луна отступила за стену облаков, и различить ничего нельзя было. Следы шли вдоль церкви и исчезали в лесу.
«Хватит, – подумал Галло, – у тебя зубы стучат, ты можешь сломать лодыжку, разгуливая тут по холмам». Да, он понимал, что должен вернуться… но не мог этого сделать.
Пол заметил проход, ведущий в лес, – проход, не тронутый снегопадом, которому не удалось пробиться сквозь густые сосновые ветки. Это была утоптанная тропа, атласно черневшая во тьме, она вела в дремучую чащу и, судя по близости гор, к их подножью. «Это неправильно, – подумал он. – Все здесь выглядит совершенно неправильно». Пол ступил на тропу… и почувствовал странную боль в животе. Словно он ехал в лифте, который опускался слишком быстро. Ощущение пропало так же внезапно, как и появилось, но неприятное воспоминание о нем осталось.
Подъем оказался круче, чем выглядел, и, забираясь в лес, Пол чувствовал, как напрягались его икры. Было слишком холодно, чтобы сильно вспотеть, но спустя всего пару минут форсирования склона сердце Галло начало бешено колотиться в грудной клетке. «Это непр…» – он нащупал ветку в тот же миг, когда заметил, что всего в нескольких ярдах впереди кто-то – или что-то – движется среди темноты. Увиденное испугало его, он начал терять равновесие, пальцы соскользнули с ветки. Пол рухнул лицом на утоптанную землю. Искры полетели из глаз, острая боль пронзила его нос и ревом лесного пожара отозвалась в затылке. Осознание того, что он здесь не один, заставило снова вскочить на ноги. Глаза слезились, мокрые пятна замерзали на щеках. Нос пульсировал.
