Дискуссия постепенно превращалась в перепалку, и Тодзио был вынужден объявить перерыв.
Во время двадцатиминутного перерыва военные посоветовались между собой и пришли к компромиссному решению: если необходимо, переговоры с американцами могут продолжиться вплоть до 30 ноября. Когда совещание возобновилось, премьер Тодзио попытался добиться у военных новых уступок, предложив перенести дату начала войны на 1 декабря. Психологически это могло дать дипломатам почувствовать, что у них еще много времени.
— Категорически нет! — заявил генерал Тсукада, — мы абсолютно не в состоянии ждать дольше 30 ноября.
— Тсукада-сан, — спросил адмирал Симада, — до какого именно времени 30 ноября вы можете подождать? До полуночи? Если так, то это как раз то, о чем просит генерал Тодзио: подождать до 1 декабря.
— Хорошо, — согласился Тсукада, — до полуночи.
Согласовав дату начала войны, дипломатические переговоры с американцами решили оставить министру иностранных дел. Того заявил, что составил проект двух предложений, которые намерен представить американцам. В первом предложении говорится, что Япония согласна вывести все войска из Китая, в том числе, и те, что необходимы для борьбы с коммунистами, к 1966 году. Второе предложение должно быть зарезервировано на случай отклонения американским госсекретарем первого В нем предлагается временное соглашение до заключения постоянного. Оно предназначается для уменьшения подозрительности Хэлла, считающего, что Япония намерена захватить весь французский Индокитай, и содержит обещание аннулирования всех планов по поводу захвата каких-либо территорий в юго-восточной Азии. За это Америка, в свою очередь, продает Японии миллион тонн авиационного бензина.
Генерал Сигайяма заявил, что второе предложение является абсолютно неприемлемым: «Нахождение наших войск во французском Индокитае держит под контролем Китай и обеспечивает нас стратегическим сырьем. Кроме того, в случае войны с Америкой, Индокитай превращается к прекрасную стратегическую позицию. Поэтому мы категорически против этого предложения».
Столь упорное сопротивление военных вынудило министра иностранных дел Того открыто заявить, что он не верит в то, что первое предложение будет американцами принято, тем более, за такое короткое время, которое осталось для переговоров. «Вы ставите меня в дурацкое положение, предлагая сделать то, что сделать невозможно».
Министр финансов Кайя и генеральный секретарь кабинета Хошино при поддержке еще нескольких министров встали на сторону Того, но военные оставались непреклонными.
