В конце концов решилась. Мобильник Сережи всегда лежал на прикроватной тумбочке, так что я опять тихонько сходила в спальню, стараясь не смотреть на них. На часах было половина пятого утра, и звонить в такое время начальнице нашего кредитного отдела было неудобно. Я позвонила.
— Алле… кто?
Я откашлялась и нерешительно представилась:
— А-а… Карина Дмитриевна, это Прохорова, ваш работник. Я прошу прощения за столь…
— Прохорова, короче.
— У меня огромная проблема, Карина Дмитриевна. Хотя это вас не касается напрямую, но вам будет интересно узнать, что со мной случилось. Оно того стоит. Я очень прошу вас сейчас приехать за мной к моему дому. Я все понимаю, но такое бывает раз в жизни и больше шанса узнать об этом у вас не будет никогда.
— О чем речь? Если вы не трезвы, Прохорова… Это по работе?
— Да Боже упаси! И я вообще не пью. Я расскажу вам о…
— Если что-то о моем муже…
— Виктор Александрович — святой человек.
— Ваш адрес.
Я продиктовала адрес. Тихо прошла в комнату и достала документы и деньги из секретера. Осталось там совсем немного, и я задумалась о том, а сколько все-таки я отсутствовала? Моя одежда находилась в спальне, в шкафу… Не пойду. Вытащила из стиральной машины свои нестиранные вещи, набила ими пакет. В прихожей влезла в куртку, переобула туфли, достала ключи из ключницы и вышла из квартиры.
Черная, строгая, как и ее хозяйка, машина подъехала через двадцать минут. Я поздоровалась и, открыв дверцу, деловито постелила на сиденье полиэтиленовый пакет, перед тем как сесть самой. Начальница невозмутимо наблюдала.
— Извините за звонок, Карина Дмитриевна.
— Что у вас случилось, Анастасия?
Настроение немного улучшилось. Если Карина Дмитриевна помнит мое имя… У меня все шансы на благополучный выход из этой неприятной ситуации. Она помнила по именам только работников с безупречной репутацией, тех, чье имя ей не стыдно было произносить.
— Я расскажу вам все с самого начала и очень подробно. Только скажите, какое сегодня число?
— Сегодня уже двадцать пятое сентября.
— Ага-с, значит — время течет параллельно, без замедления и ускорения. Всего несколько часов прошло, надо же…
А дальше я спокойно, насколько могла в отдельные моменты, рассказала о том, что со мной произошло. Всхлипнула, рассказывая о ранении Луки, и вытерла слезы. В конце рассказа предложила продемонстрировать дареный наряд, правда несколько утративший свой первоначальный вид. А также ободранные руки, колени и предоставить образцы иномирного грунта, сохранившегося в виде грязи на моем теле.
