Выйди из-за тучки - Тамара Шатохина

У любящей женщины сердце всегда полно надежд;

чтобы убить их, нужен не один удар кинжалом,

она любит до последней капли крови.

Оноре де Бальзак

Даже не знаю — с чего начать? Но раз уж взялась… Наверное, с больного вопроса — что оно вообще такое, это милосердие? И насколько это понятие однозначно? Или оно, как «хорошо» или «плохо»? Для кого-то одно, а для кого-то в это же время, в этой же ситуации — прямо противоположное?

По отношению ко мне будет милосердным, если мне просто дадут спокойно жить. Спокойно в моем понимании, это когда не заставляют страдать, если я этого не заслужила, а еще — чувствовать вину, когда я не виновата. Обвинение в не милосердии я категорически отвергаю. Потому что считаю, что ни в коем случае не обязана тащить на своем горбу наследие ненавистного мне человека. Я уверена, что элементарно не справлюсь, да и просто не желаю ломать себя — поэтому это не немилосердно, а честно. В первую очередь по отношению к… невинному — да, ребенку. Мне дико жаль, что не все способны на подвиги и самопожертвование просто ради идеи. Для такого рода действий нужна мощная мотивация или бесконечно доброе, огромное сердце — будем считать, что у меня нет ни того, ни другого. Не моя вина — просто не всем дано.

Это моя твердая позиция. Насколько я права — покажет время. А может, и правда — помогут понять эти записи. Но сейчас с меня хватит. Я уже нахлебалась из этого корыта и как-то больше не хочу, потому что это слишком больно…

Сейчас это уже просто эхо… глухие отголоски, которые продолжают сказываться на состоянии здоровья и восприятии окружающего мира. Почти целый год все вокруг меня было покрыто налетом из серого пепла, в который превратилась моя когда-то счастливая жизнь. Даже Вовкины словечки и выходки я воспринимаю без той безоблачной, глубинной какой-то радости, что раньше. Я сумела не рассыпаться на куски, но похоже, что мне придется заново учиться радоваться жизни.

В Вовке для меня теперь весь ее смысл, я горжусь его маленькими успехами и люблю сына до безумия, а еще — чувствую свою вину перед ним. Может поэтому на душе постоянная, устоявшаяся уже тяжесть? Потому что я приняла неправильное решение? Моя позиция, и правда — не имеет ничего общего с христианским милосердием и христианской, а может — и общечеловеческой моралью.

И хотя сейчас я чувствую себя очень неоднозначно, но окончательное решение уже принято и озвучено. Может, потому я и прислушалась к совету Лены — изложить свою версию событий на бумаге… пардон — на Word, чтобы потом перечитать и оценить правильность своих действий. Андрей оставил для меня пути к отступлению, но я не собираюсь этого делать. Потому что мне это уже не нужно. Я совсем не понимаю этого Андрея, каждый наш разговор это разговор слепого с глухим. Мне легче, когда я нахожусь подальше от него. Вот только вина перед Вовкой…