— Не ты ли учил, что «лучшая защита — это нападение»? — прошептала ему Ада и, оттолкнувшись пятками от ствола, повалила мужчину на землю. Ноэля накрыла волна густых каштановых волос.
— Да, но видимо ты пропустила урок «тактическое отступление перед превосходящими силами противника», — он скинул с себя наездницу и снова прижал к земле.
— Жашранец… — её оскорбления утонули в последовавшем страстном поцелуе.
Прильнув к груди Ноэля, Ада слушала, как постепенно засыпает его внутренний насытившийся зверь. Клокочущая страсть сменилась спокойным удовлетворением и теперь они, обнявшись, лежали в траве, наслаждаясь послевкусием момента.
— Помнишь, ты рассказывал про родник, из которого бьёт волшебная розовая вода?
— Было дело, — лениво кивнул головой Ноэль, — ходили слухи, что на южных границах жил безумный травник. Выращивал в пещерах какие-то приворотные водоросли. В итоге эта петрушка окрасила местный источник, а чудак свалил, только его и видали.
— Представляешь, чтобы я могла сделать с этим местом? — засветилась Ада. — Мы бы превратили родник в горячий источник любви! Люди бы приходили отдыхать к нам душой и телом. Мы бы построили таверну и постоялый двор…
— Да у тебя купеческая жилка, — рассмеялся мужчина.
— И хорошая фантазия, — улыбнулась в ответ друидка, — но, наверное, всё в ней так и останется.
Она притихла и уткнулась ему в плечо. В молчании они лежали, разглядывая редкие звезды.
— Давай вернемся в деревню, — наконец сказал Ноэль.
Обратный путь вышел весьма насыщенным. Поднявшееся настроение Ады позволяло с пользой коротать время, то и дело разбавляя унылую ходьбу фривольными салками с последующими бурными валяниями в траве. Вскоре, вымотанные и ублаготворенные, спутники добрались до последнего холма отделявшего их от обители. Первой забравшись на пригорок, девушка внезапно замерла, разглядывая ночной Иссурим. Через секунду к ней подоспел Ноэль.
— Что-то не так, — из её голоса пропала беспечность.
— Вижу.
Ада схватила его за руку и помчалась вниз по склону. Чем ближе они приближались, тем сильнее она сдавливала его ладонь. В деревне горело слишком много факелов. Раздавалось слишком много голосов. С каждым шагом их гул становился всё четче. Всё угрожающее. Воинственные крики. Гневная брань. И распахнутые настежь ворота…
Под слепящим светом огней они вбежали в гудящую обитель.
