Могучий грохот сотряс землю.
Столпы песка непроницаемой завесой скрыли две человеческие фигуры от внешнего мира. Обдаваемая земляным дождём, Хранительница Сердца одиноко стояла посреди мертвого кургана. Для Ноэля эта атака означала конец.
Но не для убийцы.
За спиной друидки бесшумно возникла хищная тень. Затаив дыхание, ассасин занёс свой клинок. Его не сдерживали более рамки юркого вора. Он был быстрее. Изогнутый крис устремился в открытую шею. Ада вздрогнула. Он был сильнее. В последний миг друидка поддалась в сторону, пытаясь избежать клинка. Он был жестче. Кинжал вошёл в её бледное плечо. Алая кровь окрасила землю.
— Ты погубил столько жизней, — девушка безропотно ускользнула от своего палача.
— С меня довольно этого душещипательного бреда, дрянь! — обманным движением вскинув клинок, ассасин с яростью впечатал ногу в её открывшийся живот.
Хранительницу отшвырнуло в рыхлую землю.
— Во имя чего? — она поднялась с печалью глядя на мужчину.
— ЗАКРОЙ СВОЙ ПОГАНЫЙ РОТ!!!
Убийцу лихорадило. «Как?!» Его клинок расплывался в пространстве, со свистом рассекая тугой воздух. «Как мне заткнуть её?!» Искаженное лицо ассасина орошали капли друидской крови. «Сраные боги, я всего лишь хочу, чтобы она заткнулась!» Один из десяти ударов достигал своей цели. «Захлопнула свою чёртову пасть!» Но этого было мало. Царапины, наносимые им, не имели значения для её неживого тела.
— Гххаах… — локоть Ады врезался в его солнечное сплетение. Хватая ртом воздух, ассасин отлетел в ближайшую кучу сырого песка.
— Вижу, ты не хочешь отвечать мне… — Хранительница надвигалась на валяющегося в грязи воина.
Ассасин молчал. Его блуждающий взгляд остановился на торчащей из глины рукояти меча.
— Тогда я выбью из тебя правду силой! — Ада сжала кулак.
Почва разверзлась. Из земляной утробы вырвались обугленные ветви старого дуба. Кипящее сплетение корней, сучьев и огрызков расколотого ствола перевоплотились в ожившего древесного голема. Треща и пошатываясь, лесной страж грузно двинулся к убийце.
— Думаешь справиться со мной тупой деревяшкой?! — превозмогая боль, ассасин вскочил на ноги.
«Нужно освободить левую руку, — его пальцы нервно перехватили потухший камень, — оставить Сердце я не могу, спрятать в изорванные карманы тоже, тогда…»
Мужчина метнулся к мечу. Ладонь крепкой хваткой сомкнулась на проволочной рукояти. Побитый клинок вышел из земли, обращаясь против наступающего голема. В глазах ассасина разгорался дикий огонь. Оскаленные зубы агрессивно сжали багровый рубин.
