Доктор Рихтер все записывал в свой блокнот. Но это никак не помогало Чарльзу. «Этот человек идиот!» — возмутился он. — «Ты знаешь, что он имел наглость намекнуть мне? Ох, он даже не осмеливается просто взять и сказать напрямую, но я знаю, к чему он клонит. Шизофрения. Вот его диагноз. Я поддался своему воображению, создав несуществующую проекцию своего персонажа. Он говорит, что писать — это как играть на сцене. Некоторые роли овладевают тобой, захватывают воображение…»
Элис вздохнула: «Я думала, что мы договорились больше не упоминать об этом. Ты просто переутомился. Растянись на диване и расслабься.»
«Я не могу расслабиться», — заныл Чарльз. — «Смогла бы ты, если бы знала, что в любой момент можешь оглянуться вокруг и увидеть…»
«Тише, тише, дорогой.» — Она сделал все, чтобы он успокоился. Через несколько минут он уже сопел, так как действительно очень устал.
Чарльз спал крепким сном, когда она начала кричать. Он захлопал глазами, сел на диване, затем вскочил на ноги, выпучив глаза и вращая ими, когда увидел, как руки Доминика сомкнулись вокруг ее горла. Когда Чарльз был на полпути к ней, Доминик убежал, а Элис оттолкнула его, когда он подошел.
«Нет!» — вопила она. — «Не трогай меня! Ты уже достаточно сделал!»
«Я? Что ты имеешь в виду…?»
«Взгляни!» — Она указала на свое горло. Багровые следы четко виднелись в свете лампы.
«Доминик», — прошептал он. — «Он пытался задушить тебя».
Она начала всхлипывать: «Это не Доминик. Это сделал ты». Он лишь смотрел на нее и хлопал глазами.
«Ты вскочил с дивана и схватил меня. А затем начал душить меня и смеялся, смеялся…»
Чарльзу не было смешно. Он трясся. С ног до головы. Его ноги подкосились.
Элис направилась к телефону. «Я звоню доктору Рихтеру», — сказала она.
«Но сейчас восемь вечера… его нет в офисе…»
«Это срочно», — сказала она ему. — «Он встретится с тобой».
«Он не может прийти сюда?»
Элис покачала головой и поджала губы, перед тем как сказать. «Я не хочу, чтобы он видел меня», — сказала она.
Чарльз рухнул на диван. «Я не хочу уходить», — прошептал он. — «Я не хочу уходить».
Но, в конце концов, он ушел.
Он ушел, а Элис осталась ждать. Она не вязала, а просто сидела тихо, время от времени поглядывая на часы.
Должно быть сейчас Чарльз добрался до офиса. Теперь он, должно быть, разговаривает с доктором Рихтером, рассказывая ему, что произошло. Она представляла себе это, словно сцену из пьесы. И психиатра, успокаивающего Чарльза и объясняющего ему работу его воображения, как персонаж может стать реальным, когда ты живешь этим день за днем, и как часть тебя начинает верить, что ты и есть тот самый персонаж. О, все это звучало так убедительно, и одновременно все это было полной чушью. Доктор Рихтер должен быть очень глупым человеком, даже для психиатра.
