— М-да? — презрительно отреагировала Нива. — И что тебе Чорный ответил?
— Ничего, — сказал Рональ и надел серые трусы. — Чорный принимает меня как есть.
— Чорный и «Бонзо» принимает как есть, — процедила Нива. — Стандарты у этого пса не то чтобы высокие.
Одно из крупных достоинств романа на стороне с коллегой — что все романтические ужины при свечах списываются с налогов. Не единственное достоинство, конечно, но самое волнующее. Особенно с точки зрения Роналя, для которого прикреплять степлером квитанции к листам бумаги, испещренным вышедшими из-под его пера датами и разъяснениями, было одним из самых главных и ярких наслаждений в жизни. А когда квитанции не просто служили инструментом списания налогов, но и были нагружены ностальгическими воспоминаниями об особо удачных ночах любви, связанное с ними удовольствие умножалось и приумножалось.
— Мне нужна налоговая квитанция, — сказал Рональ официанту и подчеркнул слово «налоговая» так, словно во всем нашем волшебном мире существуют какие-нибудь другие квитанции. Официант понимающе ему кивнул. Роналю это не понравилось. Может, из-за того, что официант с раздражающим педантизмом поправлял их ошибки в названиях блюд, а может, из-за того, что на протяжении всего обеда тот старательно прятал левую руку за спину, отчего Рональ напрягался, а может, просто из-за того, что официант был официантом — сущностью, зарабатывающей себе на жизнь чаевыми, платежной составляющей, которая особенно раздражала Роналя, потому что ее нельзя было уместить в теплую, мягкую утробу под названием «расходы, списываемые с налогов».
— Что с тобой сегодня? — спросила Ранана, после того как они решили забить на обломавшуюся попытку бешеного секса ради возможности поесть арбуз и потупить вместе в научную передачу.
— Тревожно мне, — сказал Рональ. — Тревожно, и физически я слабоват.
— Тебе и в прошлый раз было тревожно. А в прошлый четверг мы даже не попытались. Скажи… — Она прервалась, чтобы прожевать и проглотить особо крупный кусок арбуза, и пока длилось ожидание, Рональ понимал, что сейчас ему как следует прилетит. — Жену-то ты еще трахаешь или ее тоже уже нет?
— Что значит «тоже»? — возмутился Рональ. — Что значит «тоже уже нет»? У нас есть что-нибудь, что мы «нет»?
— Секса. — Ранана облизала короткие пальцы. — Секса у нас нет. Это не ужасно, если что. Но просто, знаешь, когда ты типа секс на стороне и вдруг вся история про секс куда-то девается, ты оказываешься просто на стороне. Никакого контекста. Понимаешь? Это не то чтобы обязательно, просто странновато. Потому что с женой, даже если вы не трахаетесь, вы можете к родителям ее съездить или поругаться, кто посуду в посудомойку поставит, а вот когда это с любовницей происходит — оно как-то выбивает почву из-под ног.
