Мука в бочонках, которые я вытащил на берег, была очень мало попорчена водой. Вода проникла в них только по краям и образовала там из муки род теста. Внутри этого слоя теста лежала совершенно сухая мука. Был у меня и запас хлебных зерен, но они были сильно подмочены. Перенес я на берег и мешки бобов, рису, маису и множество других запасов пищи. Был даже небольшой бочонок с ромом, а другой — с маслом. Мало-помалу я забрал со шхуны все, так что через девять месяцев на скалах остался только ее голый остов. Изо дня в день переносил я все эти вещи на берег, соображаясь с временем прилива и отлива. В большом сундуке, который был в капитанской каюте, оказался запас различных семян. Мне пришло в голову попробовать посеять их на острове. Я знал, что морская вода не может питать растение, но знал также и то, что я не могу расходовать на поливку свой запас пресной воды. И все-таки мысль о посеве не покидала меня. Я напряженно думал, как бы мне это устроить.
Наконец, я решил сделать любопытный опыт. Я взял большой щит черепахи, наполнил его глиной и песком, хорошенько смочил эту смесь кровью птиц, размешал все это и посеял там хлебные зерна. Они быстро взошли и так разрослись, что вскоре я должен был их рассадить. Этот блестящий результат вызвал у меня желание расширить мои посевы. Скоро я имел маленькую ниву маиса и пшеницы, растущих в двух черепашьих щитах.
Долго я оставался доволен своим простым навесом. Но когда я начал переносить с шхуны на берег жемчужные раковины, то мне пришло в голову воспользоваться ими для постройки хижины. На шхуне было около 30 тонн этих раковин, и сначала я плавал за ними просто для развлечения. Несколько недель прошло, прежде чем я перетащил достаточное количество их на берег. Тогда я приступил к постройке. Я сложил из раковин две стены, каждую около 2 метров длиной, метра 1 1/2 вышиной и около полуметра толщиной. Ветер приятно продувал сквозь них. Промежутки между раковинами я замазал смесью глины и песка, а внутри затянул стены кусками парусов. Получилось очень недурное жилище. Когда наступило дождливое время года, я пристроил третью стену, а перед жилищем сделал навес, под которым всегда горел костер. Сверху я прикрыл свое жилье соломой, с гордостью пользуясь для этого соломой от собственных жатв.
Котелок, который я взял со шхуны, долго был у меня единственной кухонной утварью, так что, когда мне приходилось готовить себе что-нибудь, я устраивал печь наподобие тех, которые видел у дикарей Новой Гвинеи. Рыбы у меня было всегда вдоволь, что же касается птиц, то стоило отправиться в ту часть островка, где они выводились, и можно было просто палкой убить их сколько угодно. Пока у меня была мука, я делал себе пироги.
