Жалобный вой туземных женщин доводил меня до исступления. Необходимо было скорее уходить отсюда, пускаться в дальний путь, иначе я мог сойти с ума от всего этого.
Я заявил туземцам, что ухожу. Они долго уговаривали меня остаться. Ведь я был могущественный «колдун», потерять которого племени было не так-то уж приятно. Я стоял на своем. Тогда туземцы дали мне отряд, человек в сорок, который должен был провожать меня.
Я роздал свое имущество туземцам. Дележка эта сопровождалась множеством ссор и даже драк. Всякому хотелось получить что-нибудь от «колдуна» — ведь его вещи должны были обладать особой чародейской силой. Себе я оставил только свое оружие.
Через несколько дней мы выступили. На мне был надет только небольшой передничек из шкуры эму, на ремешке висел мой нож, а за спиной — лук и стрелы.
Однажды, когда мы расположились на отдых около большой скалы, я от нечего делать начал машинально обкалывать каменным топориком скалу. Вдруг кусок камня отскочил, сверкнула ярко-желтая блестящая полоска. Я вскочил на ноги от удивления. Передо мной была богатейшая золотоносная жила. Золото лежало такими большими кусками, что если бы его извлечь, то и два человека вряд ли смогли бы донести его.
Проходила неделя за неделей, мы шли и шли к югу. С течением времени мои спутники один за другим начали покидать меня. Они боялись заходить так далеко от своего становища. Вскоре я остался один. Но это меня мало смущало. Я уже достаточно был знаком с местными племенами и, переходя от одного племени к другому, продолжал передвигаться к югу. Прошел месяц, я добрался до опаленных деревьев, о которых мне когда-то говорила Ямба. Здесь нужно было повернуть и идти на запад.
За время пути со мной не случилось ничего такого, о чем стоило бы рассказывать. Я держался намеченного мной пути в продолжение восьми или девяти месяцев. Передвигался вперед я не спеша — я был уже немолод и не мог идти помногу часов подряд не утомляясь, как ходил когда-то раньше.
На моем пути начали встречаться признаки близкого соседства с белыми: ржавые жестянки из-под консервов, обрывки бумаги и газет, клочки одежды.
И вот как-то около полудня я завидел на расстоянии нескольких сотен шагов впереди лагерь белых людей — холщовые палатки. Странно сказать, но вид этих палаток не особенно взволновал меня, я ведь встречал уже золотоискателей в местности Кимберлея, а кроме того — я со дня на день ждал этой встречи.
Я бродил вокруг лагеря золотоискателей и вдруг почувствовал, что мне как-то неловко — я стеснялся своей наготы. Мне не хотелось явиться в лагерь в одном передничке. Наученный горьким опытом, я знал, насколько осторожным нужно быть, когда приближаешься в этих диких местах к белым. Я ушел от лагеря и спрятался в зарослях кустов.
