Не обратив внимания на очевидный провал миссии Чжан Цяня, У восхитился рассказами своего посланника о западных государствах-оазисах, чье население занималось земледелием и жило в обнесенных стенами городах (и то и другое обнадеживающе знакомо китайцам), и об их многочисленных «поразительных товарах»: яшме, вине, жемчуге, обезьянах, павлинах, кораллах, янтаре, львах, носорогах и крупных, как кувшин для воды, яйцах. Самыми же волнующими были рассказы Чжан Цяня о выносливых, выделяющих с потом кровь «божественных» скакунах из Ферганы, лежавшей к востоку от Бактрии. У возжелал заполучить их для своей кавалерии. Чжан Цянь предложил способ достичь желаемого. Уклад жизни в этих государствах, повторил он, «не такой, как в Китае… их войска слабы, они высоко ценят богатство и товары Хань… Если их действительно склонить на свою сторону и сделать подданными, используя моральное давление, то станет возможным расширить территорию [Хань] на десять тысяч ли». В докладах Чжан Цяня имелся и другой подходящий мотив — экономический — для китайской экспансии и стеностроительства на западе, а также новаторская идея самого известного из торговых путей в мире: Шелкового пути. Идея заключалась в том, чтобы основать путь, который можно защищать от монгольских и тибетских грабителей, и таким образом обеспечивать охрану (и изымание таможенных пошлин) торговцев с их богатыми караванами по пути в Центральную Азию и северную Индию и обратно.
В течение 120–110-х годов до н. э. стало ясно: «моральное давление» — дипломатические ходы, включавшие в себя брак между крайне не желавшей этого ханьской принцессой и царем племени, обосновавшимся по реке Или, в сегодняшнем Киргизстане, — само по себе не окажет волшебного эффекта на западные государства. И тогда китайцы прибегли к грубой силе. Около 120 года до н. э., загнав сюнну в глубь северной Монголии, генералы У — во главе сотен тысяч конницы и пехоты — уничтожили, видимо, сорокатысячное войско сюнну на западе. Примерно два года спустя и самого шаньюя прогнали назад на север. Еще через несколько лет, после того как правитель ближайшего к Китаю западного государства, сочувствовавший сюнну, был захвачен Чжао Пону, Маршалом, Нападающим Подобно Коршуну, и семью сотнями его легкой кавалерии, Хань почувствовала: северо-запад в достаточной мере очищен от беспокойных варваров, чтобы можно было построить цепь из фортов, гарнизонов и на отрезке от Ганьсуского коридора до самого Юймэньгуаня, прохода Яшмовых Ворот, примерно в семидесяти пяти километрах к северо-западу от Дуньхуана, на границе солончаковых болот озера Лоб-Нор.
