– Нет, сказала же, я оказалась поблизости. Подумала, что стоит поздороваться.
– Не стоит, детка. Почему бы тебе не сжалиться над нами обоими и просто не сказать «да»?
– «Да» на что?
– Свидание. Просто ответь.
Мой рот открывается, чтобы произнести слова. Точнее, одно слово. Я хочу закричать «да!», очень хочу, но терпеть не могу, когда меня ставят на место.
Все это время я чувствовала любопытные взгляды девчонок, устремленные сюда, а теперь некоторые из его друзей тоже смотрят в нашу сторону. Я вдруг понимаю, что Такер слишком добрый и милый, я – дрянная и холодная, а мой отчим – полное дерьмо, и прямо сейчас все это слишком.
Так что я отвечаю ему, но совсем не то, что он хочет услышать.
– Тебя ждут друзья, – бормочу я, а затем спешу обратно к подругам, прежде чем он успевает возразить.
Карин бросает единственный взгляд на мое лицо и тащит меня к парковке, где Д’Андре оставил машину.
– Фух, – тяжело вздыхаю я, когда мы скрываемся из поля зрения Такера. – Я такая глупая!
– Ты не глупая, – возражает Хоуп.
– К слову, ты даже слишком умная, – говорит Карин. – Твои мозги – твой злейший враг.
– И что это значит?
– Что ты слишком много думаешь. Мы все видели, какое у тебя сейчас было лицо… Тебе нравится этот парень, по-настоящему нравится.
– Он пугает меня, – выпаливаю я.
Все трое удивленно моргают.
– Он слишком идеален, ребята, – продолжаю я свои стенания, – а я большую часть времени – в полном раздрае, и, боюсь, если он узнает меня получше, то увидит это.
– И что с того? – возражает Хоуп.
Я впиваюсь зубами в нижнюю губу. Карин берет меня за руку.
– Тебе нужно пойти с ним на свидание. Серьезно, Сабрина, ты будешь жалеть, если не согласишься. А я точно знаю, что ты ненавидишь сожаления.
Она права. Я всегда кусаю локти после того, как упускаю какую-то возможность.
– Ладно, знаешь… – начинает она, когда молчание затягивается, – давай сделаем двойное свидание.
– Что? – слабо отзываюсь я.
– О-о-о, секс втроем, – Хоуп играет бровями. – Необычно.
– Уймись, безнадежная, – приказывает Карин. – Я говорю о нормальном, полноценном двойном свидании.
Немного поразмыслив, я понимаю: это действительно облегчит дело.
– Окей, давай так сделаем.
Карин сияет.
– Хорошо. Теперь напиши ему, пока ты не передумала. О, и с кем бы ты меня там ни свела, лучше ему быть сексуальным. Убедись, что он знает, как пользоваться языком.
– Я вообще-то тут стою, – Д’Андре машет в воздухе массивной рукой. – Как насчет того, чтобы вы, извращенки, прекратили говорить о мужчинах как о чем-то неодушевленном?
