Я киваю, надеясь, что мои щеки не горят огнем. А я-то думала, время «унизь Сабрину» закончилось.
На обратном пути через кампус все выглядит немного мрачнее. На этот раз я замечаю, что большие участки лужайки на самом деле в основном порыжели, а деревья стоят голые, почти без листьев. Студенты до жути однотипны: богатые и привилегированные.
Я добираюсь домой, швыряю книги на комод и ложусь на кровать. Краска в углу рядом с окном потрескалась и пожелтела. Здесь все время текла вода, сколько я себя помню, но, заикнувшись однажды об этом бабушке и получив в ответ пустой взгляд, я больше не поднимала тему ремонта.
Переворачиваюсь на спину и лежу, уставившись в потолок. Штукатурка на нем тоже потрескалась, а кое-где проглядывают коричневатые пятна, которые всегда озадачивали меня. Может, крыша течет?
Я чувствую прилив стыда, но не знаю точно, чего стыжусь: своего уродливого, обветшалого дома, дешевой одежды или самой себя?
Жалеть себя будешь потом. Время платить по счетам.
Боже. Последнее, чего я сейчас хочу, так это оставить одно постыдное место и пойти в другое, но выбора особо нет. Моя смена в «Ковбойских сапогах» начинается через час.
Я заставляю себя подняться на ноги и хватаю укороченные шорты и лифчик – моя униформа. Осталось проработать там всего лишь десять месяцев, напоминаю я себе, когда натягиваю этот наряд и наношу макияж. Затем сую ноги в туфли стриптизерши на шестидюймовой платформе, накидываю свое поношенное шерстяное пальто и иду в стриптиз-клуб, который, к сожалению, является единственным местом, куда я действительно вписываюсь.
Я дрянь. Живу с дрянными людьми и вписываюсь в дрянные места.
Вопрос в том, смогу ли я когда-нибудь стереть свое прошлое и вписаться в Гарвард. Раньше думала, что смогу.
Теперь, если честно, не знаю.
8
Такер
– Мы отстой, – досадует Холлис.
– Мы в нелучшей форме, – соглашаюсь я.
Сегодняшняя тренировка стала очередной катастрофой, которая не сулила ничего хорошего в завтрашней игре против Йеля. Я надеялся, поездка в Бостон сможет отвлечь нас от поражений, но мы уже почти час сидим в баре, и все, о чем говорим, – это хоккей. То, что вокруг нас на нескольких экранах, – транслируют игру «Брюинз», не помогает: смотреть, как хорошая команда играет в хороший хоккей, – это как украсить вишенкой торт из дерьма.
Я пялюсь на свою пустую бутылку из-под пива, затем машу рукой официантке. Мне понадобится еще пять таких бутылок, если хочу избавиться от мрачного расположения духа.
