Ты привезешь, только ты привезешь
Пение птиц и цветущие вишни...
пела в "ящике" ирреальная Лариса Мондрус, а другая Лариса Мондрус, не телевизионная, живая во плоти, смотрела на экран и поражалась эффекту собственной раздвоенности. Это, однако, не мешало ей прикидывать, как обставить комнату. Многострадальное пианино с Каретного уже перевезено. В мебельном она присмотрела парочку гэдээровских кресел красного цвета, кое-что придется забрать из Риги. По большому счету, разностилье, эклектика, но и в этом можно найти свою прелесть, если знаешь, что это твоя комната и есть поле для экспериментов.
Закон парных случаев постоянно напоминает нам о себе. Коли пришла беда, то обязательно не одна; коли удача, то за ней точно следует другая. Кто мог предугадать, что "выскочка" Мондрус, прорвавшаяся в Польшу, через два месяца опять поедет за рубеж?
В 60-е годы заграница казалась нашим артистам раем земным. Все поездки туда строго регламентировались по четырем категориям. Первая включала гастроли по линии Госконцерта и давала возможность выступлений не только в соцлагере, но и на Западе. Основной контингент здесь - вояжеры от серьезных жанров (Ойстрах, Ростропович, Вишневская), фолькористы-"народники", ансамбли песни и пляски. Вторую категорию составляли собственно эстрадники: вокалисты (Кобзон, Дорда, Лазаренко), акробаты (Евтихова и Фатеев), конферансье (Брунов), кукольники (Н. и И. Дивовы), иллюзионисты и фокусники (Акопян) и т. д. В третью попадали артисты, вне зависимости от жанра, от "разговорников" до чревовещателей, от вокалистов до чечеточников и балалаечников - это плановое обслуживание советских войск за границей. Тут главную роль играл не масштаб таланта, а блат, связи, пробивная сила. Особую категорию образовывали гастролеры, выезжавшие за кордон "по случаю" и как бы помимо воли Госконцерта. В частности по этому разряду и проходило приглашение Ларисы Мондрус от Берлинского телевидения. С одной стороны, это была чистая случайность, не шедшая ни в какое сравнение, с госразнарядками, с другой - и немалая честь! Скажем, Дорду или Великанову на немецкое ТВ не приглашали.
Такое иногда практиковалось: редакторы телевидения ГДР, наведываясь в Москву, подбирали в фондах какие-то записи, которые они хотели бы послушать. Восточный Берлин по части эстрады, музыки и технических возможностей считался тогда более продвинутым по сравнению с остальным соцлагерем. Проблемы у них возникали лишь с выбором советских исполнителей. Ведь надо было демонстрировать всей Европе, что их друзья с Востока ничуть не хуже западных исполнителей. Надо было доказывать, что Советский Союз это не только ансамбли Советской Армии или Игоря Моисеева, а еще и современные модерновые певцы и певицы. Но где их брать? Выбор чрезвычайно скуден. Каждый такой исполнитель находился всегда с трудом. Так почти случайно попалась берлинским товарищам в исполнении Мондрус песня Ю. Саульского "Бесконечное объяснение"; что-то, видимо, "зацепило" их в прозрачном голосе молодой певицы.
