Он усмехается и толкает меня локтем в руку, и я рассыпаю попкорн.
Кому какое дело до попкорна? Ченнинг Татум… Привет!
Боже, либидо, спасибо за комментарий.
— Ну вот, все из-за тебя, — я вздыхаю и отряхиваю попкорн с коленей. — О, мой бог, он вернулся.
— Чшш, — прошипел кто-то.
Зал почти пустой, тут от силы человек пять.
— Да, Майя, чшш, — ворчит Джеймс, пока его тело дрожит от едва сдерживаемого смеха.
— Без шансов. Думаю, я могла бы трахнуть экран.
— Ты вульгарна. Мне так «повезло» с тобой. Почему ты не можешь быть нормальной женой?
— Прости, что ты там сказал? Ченнинг болтает со мной. Ты хочешь, чтобы я развелась, Ченнинг? А потом вышла замуж за тебя! Ну, вот на том и порешаем.
Я поворачиваюсь к Джеймсу и развязно усмехаюсь.
— Так, что там насчет «повезло»?
— Я ненавижу тебя, — хмурится он и игриво целует меня в нос. — С моим телом действительно что-то не так?
— Боже, малыш, твое тело охренительно. Просто, я могу смотреть на него, когда захочу. А вот Ченнинг — мой запретный плод.
— Это пока что.
— Да, — спокойно хихикаю я. — Не хотела бы я быть изгнанной из Рая. Рай — это твоя кровать, малыш. Ты — мой бог. Блин, Ченнинг меня возбуждает. Когда ты будешь шлепать меня, можно я буду называть тебя Ченнингом?
— Если ты не шлепнешь ее, это сделаю я, — кричит кто-то из зала, вызывая приступ смеха у меня и его друзей.
— Нет, ты не можешь называть меня Ченнингом, — ворчит Джеймс и складывает руки на груди.
— Что насчет Деймона?
— Какой еще, к черту, Деймон?
Я фыркаю и указываю на экран.
— Его персонажа зовут Деймон. Ты вообще смотришь?
— Я пытаюсь, но, к сожалению, мое «везение» никак не прекратит болтать.
— Знаю! Ты можешь называть меня Элли.
— Какая нафиг Элли? — ворчит он, но я чувствую, как его тело все еще сотрясается от смеха.
— Девчонка, которой он просовывает. Если ты заткнешься и начнешь смотреть, может быть, ты поймешь, о чем речь.
— Худший поход в кино, который у меня когда-либо был, — отрезает он, и я смеюсь.
— Если это хоть что-то изменит, то обещаю, что в следующий раз буду тихой.
Он поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и я вижу недоверие в его глазах, что почти пылает в тусклом свете кинотеатра.
— Я бы хотел, чтобы ты притихла сейчас.
— Ну, а я хотела бы, чтобы Ченнинг спрыгнул с экрана и оседлал меня. Не все мы получаем то, чего хотим.
— Неисправима. Черт, — хихикает он и тянет меня к себе. — А теперь заткнись и смотри это долбанное кино, пока я сам тебя не заткнул.
— Своим членом?
