Следующие дни были сплошной чередой занятий, подготовки к экзаменам и сидения в библиотеке. Собственно, только там мне и удавалось увидеться с моими неугомонными друзьями — у них тоже все мысли были только о том, как не опозориться на экзаменах. Нас всех до дрожи пугала мысль о возможном провале, а над ребятами еще и висел призрачный меч родительского гнева. Отец Рьена был известным дипломатом, постоянно курсировал по дружественным и не очень странам, а родители Дерека были магами, закончившими нашу академию около семидесяти лет назад. Для обоих ребят несданный экзамен был хуже одиночного перехода через земли степных орков, посему они с остервенением грызли пергамент магической науки.
Мне же не перед кем было стыдиться возможной неудачи, кроме как перед самой собой, но и я проводила каждую минуту в библиотеке, которая сейчас напоминала гигантский муравейник. Причем наиболее удачливыми были те «муравьи», которые проснулись раньше других и успели прибрать в свои загребущие лапки лучшие, а порой и единственные экземпляры раритетных книг. Чуть больше повезло тем, кто исправно посещал лекции, потому что готовиться по своим конспектам было не в пример легче, хотя пыльные библиотечные фолианты штудировать все равно приходилось. Я (во многом благодаря педантичному Рьену) к злостным прогульщикам не относилась и могла позволить себе не вставать чуть свет, тем более что книги по моему профилю — целительство и травоведение — в библиотеке были в достаточном количестве.
Мой дар впервые проявился лет в двенадцать, когда Эрик случайно поранил ладонь ножом. Рана вышла очень глубокой, кровь никак не могли остановить. Пока отец, отправив кого-то из слуг за магом-целителем, зажимал рану чистой тканью, я сидела рядом с ним и держала за руку, страстно желая облегчить его боль. Сама не помню, как все это произошло, но когда целитель появился в дверях нашей кухни и развернул повязку, на ладони не было и следа раны, а я еле могла стоять на ногах из-за перерасхода сил. Надо отдать должное тому магу, он все понял с первого взгляда, и с того дня моя участь была определена. Через несколько дней отец отвел меня в школу при Магической Академии, где мой дар подвергся тщательной оценке. Так всегда происходит при обнаружении у человека магического дара — учителя определяют направленность и выраженность силы и решают, на какой факультет принять новичка. Правда, принимают в Академию только с семнадцати лет, даже если, как у Дерека, дар обнаружился в раннем детстве, потому что не каждый одаренный ребенок выбирает путь мага. Нередки случаи, когда, например, сын фермера со слабеньким даром боевого мага предпочитал остаться дома и продолжать дело отца, став зажиточным землевладельцем, а не скитаться по миру в тщетной надежде уничтожить всю подлунную нежить и остаться при этом в живых.
