— Все! — С каким-то даже облегчением сказал белый, — вали отсюда, «снежок», это болото понимает только ниггеров.
— Оставь себе хоть…
— На кой? Аллигаторы не очень следят за курсом валют, — усмехнулся белый и протянул руку негру. Кулаком вперед. Самюэль коснулся кулаком его костяшек, потом они пожали друг другу руки и белый беззвучно исчез в кустах острова. Но чуть позже, уже довольно далеко, Самюэль услышал, как тот громко и переливчато засвистал какую-то незнакомую, но почему-то щемящую мелодию. Он тяжело сел в лодку и пошел домой.
Вымотался он ужасно. Он гнал лодку как только можно быстрее, не забывая, однако, что ебнутого белого с его базукой и фартом, с ним нет, а потому внимательно глядя на алчную воду Манчака, способную внезапно, просто ради смеха, поднять с несуществующего дна хорошее бревно под лопасти движка.
Солнце стояло уже довольно высоко, когда Самюэль, устало отирая лившийся с лица пот, дошел до своего дома. Манчак пропустил его. Рубашка, в которую он замотал сто семьдесят тонн баксов, покоилась в его крепкой ладони. Белый был прав. Надо валить. Но продолжать заниматься своим делом. Когда-нибудь он научит этому и своего пацана.
— Твою мать, ниггер, ты совсем рехнулся?! Ты ходил ночью в Манчак, в полную луну! Тебе вообще наплевать, что у тебя есть баба и дети? И родители?! Ниггер, я с тобой говорю, что ты молчишь! — Вопила его любимая Сара, готовясь заорать еще громче, как только он начнет орать в ответ. Но тот внезапно поднес палец к губам и Сара опешила слегка от неожиданного и подлого приема.
— Женщина, — проникновенно сказал Сэм, — запомни, что скажет тебе твой ниггер, чтобы не пришлось повторять. Рот у женщины существует совсем не для того, чтобы пререкаться со своим мужчиной. Уяснила?
— Что ты несешь, ниггер?! — Завопила Сара, но как-то растерянно. Самюэль шагнул к ней, швыряя рубашку с деньгами в ящик с грязным бельем и подхватил ее на руки.
— А я вот сейчас тебе объясню, — хищно пояснил он и унес жену в комнату, на ходу захлопывая ногой дверь. И вправду, около часа он объяснял Саре, для чего у женщины существует рот, а так же остальные части тела. В финале Сара признала, что ниггер, ее ниггер, ее муж Самюэль бесповоротно прав.
После шока при виде денег, а заодно и от новости, что дом они ставят на торг, а себе оставляют только лодочный сарай, так как переезжают, Сара узнала так же, что ни в какой криминал ее муж не влип, а просто как-то странно «случился с ним Манчак». Больше он ничего не объяснил, взял с собой пятьсот баксов и ушел, велев жене собирать вещи и готовить стариков к переезду. Дом вполне продастся и без них, а их тут сегодня же не будет. После отвальной, конечно. Но она будет завтра. Вот так вот. Так как деньги оставлять тут не стоит. Сара просто кивала головой, лишившись дара речи впервые с того момента, как обнаружила под майкой пробивающиеся сиськи и поняла, что обнаружила она это не одна. А весь мужской род — тоже.
