Бенстид меня не слушал.
— Саймон, — перебил он, — огромное тебе спасибо, дружок. Ты сделал большое дело и можешь им гордиться. А сейчас другое. Ты в каком районе живешь?
Я сказал. Он что-то прикинул в уме.
— Отлично. Окажи-ка мне, дружок, еще одну услугу. И получишь сто фунтов. Сто фунтов только за то, что тебя подбросят почти до дома на такси. Согласен?
Я кивнул.
— Одной из девушек сделалось плохо. Ее стошнило. Поэтому я посажу ее в такси и объясню, куда везти. Но будет надежней, если я приставлю тебя сопроводить больную девушку. Вы с водителем должны доставить ее домой в целости и сохранности. В квартиру к ней заходить не смейте. И в дороге ничего такого себе не позволяйте! Доведете до двери и проследите, чтобы она заперлась. На этом ваша миссия закончена. Сунетесь за ней — обоих из-под земли найду и яйца отрежу. Я ясно выразился?
Я ответил четким «да». Однако внутри у меня все вострепетало от какого-то предчувствия.
И вот через несколько минут я сидел на заднем сиденье такси рядом с белокурой стервой.
Меня это нисколько не поразило — моя способность удивляться была уже исчерпана.
Выходя из зала, я заметил эскалаторного человека, который с потерянным видом стоял у столика рядом с каким-то другим мужчиной.
Официантка тряпкой вытирала стол.
На рукаве той руки, которой эскалаторный сжимал пачку сигарет, было что-то вроде лепешки овсяной каши. Я сразу понял, чту это такое.
Девица, по-прежнему в вечернем развратном платье, сидела рядом со мной — совершенно невменяемая, воняя блевотиной. А мистер Бенстид, наклонившись к окошку машины, говорил:
— Хайди, всё будет о’кей. Не волнуйся. Парни довезут тебя до дома. Ты в полной безопасности.
При этом Бенстид со значением строго посмотрел сперва на таксиста, потом на меня.
Таксист с готовностью кивнул: конечно, сэр!
Я, поглощенный переработкой массы неожиданной информации, сидел набычившись и помалкивал.
Стало быть, белокурую стерву зовут Хайди. Ладно.
Казалось, мистера Бенстида самого сейчас стошнит — от волнения. Выражение заботливого испуга вряд ли было частым гостем на его холеной физиономии.
— Хайди, ты слышишь, ангел мой?
— Пи… Питер?
— Всё будет хорошо. Завтра утром я лично проверю, всё ли у тебя в порядке.
Он махнул водителю — можете ехать.
Как только машина тронулась, Хайди уронила голову на грудь и вырубилась. В зеркальце заднего вида я встретился глазами с таксистом. Он смотрел на меня настороженно-враждебным взглядом. На меня ему было плевать, во мне он чувствовал какую-то опасность для себя. Ладно, ненавидь меня, подумал я, а я тебе не отвечу взаимностью — фигушки. Ненавидь меня сколько влезет, ты мне всё равно до лампочки.
