– У нас нет таких денег, – упавшим голосом сказал Герстнер.
– Это ваши проблемы, сэр.
– Правильно, сэр. Это наши проблемы, и мы их сами решим, – по-английски сказал Родик, встал из-за стола и вышел.
Маша бросилась за ним. Она догнала Родика уже в коридоре:
– Родик, миленький… Где ты хочешь достать деньги?
Родик обнял ее, нежно поцеловал в кончик носа и совершенно честно сказал:
– Понятия не имею.
Ночью Родик во фраке сидел за карточным столом фешенебельного аристократического клуба и играл с несколькими лордами в «очко».
– Девятнадцать! – торжествующе заявил Родик и открыл карты.
– У меня больше – двадцать, – сказал его партнер и смешал карты.
– Покажите! – потребовал Родик.
А ранним утром они втроем завтракали в маленьком уличном кафе на берегу Темзы, и Родик, со следами бессонной ночи на лице, рассказывал Маше и Герстнеру:
– Я ему говорю: «Покажите!» А он мне отвечает: «В нашем клубе джентльменам верят на слово». И тут мне так стало везти!.. Как ни прикуплю – «очко»! Двадцать одно и не меньше! Даже карты смотреть не надо!..
И Родик выхлестнул на стол огромную пачку денег:
– Вот! Вместе с нашими – как раз на семь новых паровозов.
Герстнер потрясенно смотрел то на Родика, то на деньги…
– Родик… – тихо сказала Маша. – Родион Иванович… Ведь это же нечестно…
– Да ты что, Машенька! Все в порядке, не бойся!..
– Это очень нечестно, Родик, – жестко произнесла Маша.
Родик стукнул кулаком по столу, заорал на всю Темзу:
– А!.. «Честно – нечестно»!.. Надоело!!! Я что, для себя?! Для своего удовольствия?!.. Я для дела, для людей, для Отечества!.. Боже мой! Да за что же это мне? За какие такие прегрешения я влюбился вот в такую дуру?!!
В кабинете князя Меншикова перед хозяевами русского извоза стоял Иван Иванович с подбитым глазом и вспухшей щекой. В руке он держал указку. Рядом на мольберте была укреплена схема улицы с особняком «Царскосельской железной дороги» и шестиэтажным домом напротив, с чердака которого и был сделан исторический выстрел из корабельного орудия.
– По накопленному опыту свержений, свергаемое лицо обычно легче всего свергается во время отсутствия свергаемого. Итак, Герстнер с основными силами (Иван Иванович осторожно потрогал синяк под глазом) находится в Англии. Этот момент наиболее выгоден для захвата и разгрома его акционерной компании, оставленной на попечении всего двух малозначительных особ. Чтобы придать акции характер гневного народного бунта против железных дорог, мне потребуется…
