К моменту окончания завтрака брат Зо пошевелился, его преосвященство отложил салфетку в сторону и жестом пригласил монаха в кабинет. Опустив глаза долу, брат Зо застыл справа у входа, дожидаясь разрешения занять место за своим столом.
- Сегодня вечером я уезжаю по делам короля, буду отсутствовать две седмицы, тебя оставляю здесь, брат Зо.
Монашек поклонился в знак того, что услышал.
- На сегодня ты свободен.
- Могу я покидать резиденцию, ваше преосвященство?
- Разумеется, но в пределах трёх лиг от любой окраины города - не далее.
Монашек вновь поклонился.
- Доброго пути, ваше преосвященство, - произнёс брат Зо и бесшумно растворился в дверях.
Архиепископ тяжело глядел вслед монаху, следящее заклинание, незаметно подвешенное на секретаря, перестало работать ровно через три биения сердца, впрочем, как и всегда. Впервые столкнувшись с таким феноменом, его преосвященство повелел отконвоировать брата Зо в пыточную, а затем в магически защищенный зал для отработки новых заклинаний.
И уж тут архиепископ исследовал сей факт лично, а затем всем Ковеном магов... и по сей день недоумевал: КАК такое может быть?
Фигурально выражаясь, о щуплую фигурку немолодого монашка разбивались самые мощные заклинания. И это при том, что щитов на нём не было. Совсем не было! По отсутствию отката от заклинаний можно предположить, что брат Зо просто поглощает силу! Но куда она девалась? Брата Зо раздели донага, прощупали каждый шов облачения, изъяли заколку из традиционной причёски горных жителей, исследовали всё, вплоть до образцов кожи и волос - никаких следов силы.
Расспросы самого объекта исследований ровно ничего не дали, брат Зо не понимал половины задаваемых вопросов. Все специфические высказывания собравшихся магов Ковена вкупе с профессиональными терминами, остались для него непонятными. Он переспрашивал магов, уточнял определения, завёл собравшихся в такие дебри базовой теории заклинаний, что оные собравшиеся едва не начали метать молнии в скромного, но чрезвычайно дотошного брата Зо. Маг Зарин из рода Хрустальной чаши, хранитель ключа Совета, вдруг упал на скамью, вскочил, вопя во всю глотку: - Я всё понял!
И исчез в телепорте.
То, что он понял благодаря дотошности и наводящим вопросам монаха Зо теперь называется теорией взрывов, а сама теория посвящена смиренному брату Зо с благодарностью от автора.
Стоявший перед внушительной аудиторией монашек производил сильное впечатление. Нагой, как в момент рождения, совершенно не стесняющийся пристальных взглядов, в том числе и женских, стоящий в свободной позе, заложив руки за спину, окружённый незримой, но вполне ощутимой броней достоинства… сильное впечатление производил брат Зо.
