Он снова улыбнулся, и на этот раз у нее по спине пробежал холодок.
– И чего я добился в последний раз?
– Не знаю, – призналась она. – Расскажи. Что случилось?
– Ты знаешь, что тогда случилось.
– Нет, не знаю, – повторила она, внезапно разозлившись. – Все, что мне известно, – ты сказал мне, что до чего-то добрался. А потом стал чересчур скрытным и ничего мне больше не рассказывал, несмотря на то что я снабжала тебя информацией из Бюро, которую ты иначе никак не смог бы получить, поскольку официально тебе было запрещено принимать участие в расследовании. Я оказала тебе услугу, а ты меня отверг.
– Ты не оказывала мне никаких услуг, – сказал Зандт. – Ты поступала так, как, по твоему мнению, было лучше всего.
– Да пошел ты к черту, Джон, – огрызнулась она.
Двое за соседним столиком подпрыгнули, словно марионетки, чей хозяин неожиданно проснулся.
Нина понизила голос и быстро заговорила:
– Если ты действительно так считаешь, то почему бы тебе просто не уйти, не вернуться в свой чертов Вермонт? Здесь скоро начнутся снегопады, и ты можешь просто тут завязнуть.
– Хочешь сказать, ты помогала мне ради моей семьи?
– Конечно. Зачем же еще?
– Несмотря на то, что помогала мне изменять жене?
– Очень трогательно. Не обвиняй меня в том, что делал твой член.
Она яростно уставилась на него, Зандт – на нее. Несколько мгновений они молчали, затем Нина неожиданно опустила глаза.
Он коротко рассмеялся:
– Это должно означать, что я тут главный?
– Что?
Она мысленно выругалась.
– То, что ты отвела взгляд. Это как у зверей – знак подчинения самцу. И что, теперь, когда я снова наверху, я стану делать то, что хочешь ты?
– Ты становишься настоящим параноиком, Джон, – сказала она, хотя он, конечно, был прав. Нина поняла, что слишком много времени провела в окружении глупцов. – Я просто не хочу с тобой спорить.
– Что ты думаешь насчет волос? – спросил он.
Она нахмурилась, сбитая с толку внезапной переменой темы.
– Каких волос?
– Этот самый «человек прямоходящий» – зачем он их срезал?
– Для того, чтобы вышить имя на свитере.
Зандт покачал головой и закурил.
– Для этого не нужно целиком обривать голову. У всех девочек были длинные волосы. Но всех их нашли обритыми наголо. Почему?
– Чтобы их унизить, лишить личности. Чтобы ему легче было их убить.
– Возможно, – ответил он. – Именно так мы раньше и предполагали. Но у меня есть свои соображения.
– Может, все-таки расскажешь?
– Мне интересно – не наказание ли это?
Нина немного подумала.
