– Да, – ответил он, незаметно дотрагиваясь до обложки одного из учебников и проводя пальцами по ее шершавой поверхности.
– Как вы думаете, каковы шансы, что она вернется?
Вопрос был задан прямо, ровным голосом, и Зандт даже проникся к Беккеру некоторым уважением.
– Можете считать, что шансов нет вообще.
Беккер потрясенно уставился на него, пытаясь что-то сказать, но так и не произнес ни слова.
– Каждый год подобные люди убивают сотню других, – сказал Зандт. – Вероятно, даже больше. И это только в нашей стране. Почти никого из убийц так и не получается поймать. Когда же нам это удается – мы поднимаем большой шум, словно загнали тигра обратно в клетку. Но это не так – каждый месяц появляется новый. Немногие, кого мы ловим, – это просто те, кому не повезло, или дураки, или жертвы своих ошибок. Большинство же так и не попадают к нам в руки. Эти люди – не отклонение от нормы. Они такие же, как и любой из нас. Выживает сильнейший. И умнейший.
– Этот… «мальчик на посылках» – он умный?
– Его зовут иначе.
– Так его раньше называли в газетах. И полицейские тоже.
– Он сам назвал себя «человеком прямоходящим». Да, он умный. Возможно, из-за этого он и поддается искушению – ему очень хочется, чтобы им восхищались. С другой стороны…
– Его не так-то просто поймать, а если вы его не найдете, мы никогда больше не увидим Сару.
– Если вы снова ее увидите, – сказал Зандт, убирая блокнот и ручку во внутренний карман, – это будет подарком богов, и именно так следует это рассматривать. Никто из вас уже никогда не станет прежним. Это не обязательно плохо, но это так.
Беккер встал. Зандт никогда не думал, что когда-либо увидит столь утомленного и измученного бессонницей человека. Он не знал, что Майкл Беккер думает в точности то же самое о нем.
– Но вы будете пытаться?
– Я сделаю все, что в моих силах, – ответил Зандт. – Если я сумею его найти – он будет схвачен.
– Тогда зачем вы говорите мне, чтобы я предполагал худшее?
Однако в этот момент в дверь с улицы вошла его жена вместе с агентом ФБР, и полицейский больше ничего не сказал.
Нина поблагодарила Беккеров за уделенное им время и пообещала держать их в курсе дела. Ей также удалось намекнуть, что их визит – лишь формальность, не имеющая прямого отношения к ходу расследования.
Майкл Беккер смотрел им вслед. Он не стал закрывать дверь, когда они скрылись из виду, и какое-то время стоял, глядя в ночь. Позади послышались шаги Зои, которая поднималась по лестнице, чтобы заглянуть к Мелани. Он сомневался, что младшая дочь уже спит. К ней вновь возвращались прошлогодние кошмары, и он не мог ее в этом винить. Его тоже мучила бессонница. Он знал, что она до сих пор пользуется заклинанием, которое он написал, и мысль об этом наполняла его безотчетным страхом. Ирония не давала никакой защиты, что бы ни думали по этому поводу он с Сарой и продюсеры современных фильмов ужасов. В мир крови и костей ирония никак не вписывается. Он вспомнил, как обсуждал ночные страхи с Сарой несколько лет назад. Она всегда была пытливой девочкой и однажды спросила, почему люди боятся темноты. Он рассказал ей, что это отголоски тех времен, когда мы вели первобытный образ жизни и спали на открытой местности или в пещерах и ночью могли прийти дикие звери и убить нас.
