– До Брик-Лейн… на машине?
И пока они ехали, разговор ограничивался короткими указаниями Одри. В старом кабриолете молчание прерывалось только ради «направо», «налево», «прямо» и иногда «ты едешь не по той стороне». Он высадил ее перед маленьким домиком из красного кирпича.
– Мне действительно очень жаль, что так получилось сегодня, я как дурак влип в пробку, – сказал Матиас, выключая мотор.
– Я тебя ни в чем не упрекаю, – ответила Одри.
– В любом случае, вечером что я был, что меня не было… – продолжил Матиас, улыбаясь. – За ужином ты мне едва пару слов сказала; если бы биография этого самовлюбленного тенора была так же интересна, как жизнь Моисея, ты и тогда не могла бы больше увлечься его рассказами – ты просто впитывала каждое слово. А у меня сложилось ощущение, что мне четырнадцать лет и меня поставили на весь вечер в угол.
– Ревнуешь? – вдруг развеселилась Одри.
Они пристально посмотрели друг на друга, их лица потихоньку сближались, и, когда губы их соприкоснулись в намеке на поцелуй, она наклонила голову и положила ее на плечо Матиаса. Он погладил ее щеку и сжал в объятиях.
– Обратную дорогу найдешь? – проговорила она приглушенным голосом.
– Обещай, что приедешь за мной на штрафную стоянку до того, как меня заметут окончательно.
– Катись, я позвоню тебе завтра.
– Не могу катиться, ты же еще в машине, – ответил Матиас, задерживая ее руку в своей.
Она открыла дверцу и вышла, продолжая улыбаться. Матиас поехал обратно в центр города; опять припустил дождь. После того как он пересек Лондон с востока на запад, а потом с севера на юг, он дважды оказался на площади Пикадилли, повернул обратно перед Мраморной аркой и чуть позже задался вопросом, как получилось, что он опять едет вдоль Темзы. Когда стрелка часов перевалила за половину третьего, он пообещал двадцать фунтов стерлингов водителю такси, если тот согласится поехать впереди него в Южный Кенсингтон. Доверившись проводнику, он быстро добрался до пункта назначения, еще и трех часов ночи не было.
На столе, накрытом к завтраку, уже стояли овсяные хлопья и баночки с джемом. Подражая отцу, Луи читал газету, пока Эмили повторяла домашнее задание по истории. С утра у них должна быть контрольная. Она подняла глаза от учебника и увидела, что Луи нацепил на нос очки, которые иногда надевал Матиас. Щелчком она запустила в него хлебный шарик. На втором этаже открылась дверь, Эмили соскочила со стула, открыла холодильник и достала бутылку апельсинового сока. Налила сок в большой стакан и поставила его перед прибором Антуана, потом включила кофеварку и налила чашку. Луи отложил в сторону прессу, чтобы прийти ей на помощь: он вставил два ломтика хлеба в тостер, нажал на кнопку, затем оба вернулись к столу и уселись как ни в чем не бывало.
