.
А когда выдавалась спокойная ночь, она ставила пластинку и Сэчмо вел ее по нотным строчкам старых партитур. В иные вечера другие фотографии погружали ее в раскаленную атмосферу джазовых клубов; она отплясывала бешеный регтайм и пряталась от полицейских рейдов.
Часами разглядывая фотографии, сделанные Уильямом Клакстоном[2], она открыла для себя историю музыканта столь красивого и страстного, что влюбилась в него. Уловив в голосе Матиаса нотки ревности, она добавила, что Чет Бейкер погиб в 1988 году, в возрасте пятидесяти девяти лет, выпав из окна гостиничного номера в Амстердаме.
Ивонна слегка покашляла из-за стойки, давая понять, что ресторан уже закрывается. Зал был пуст. Матиас расплатился по счету, и они вышли на Бьют-стрит. Витрина позади них погасла. Матиасу захотелось прогуляться вдоль реки. Но было уже поздно, ей пора возвращаться. Завтра предстоял тяжелый день, у нее много работы. Оба осознали, что за весь вечер они ни словом не обмолвились ни о своей жизни, ни о прошлом, ни о работе. Но они разделили мечты и полет воображения; для первого раза это был чудесный разговор. Они обменялись телефонами. Провожая ее до Южного Кингстона, Матиас пел дифирамбы профессии учителя: посвятить свою жизнь детям – это свидетельство невероятной душевной щедрости; а что касается родительского собрания, он разберется. Придется что-нибудь придумать, когда Антуан станет его расспрашивать. Одри не понимала ни слова из того, что он говорил, но ей было хорошо, и она со всем соглашалась. Он неловко протянул ей руку, она легким поцелуем прикоснулась к его губам; и вот такси уже везет ее в квартал Брик-Лейн. С легким сердцем Матиас направился в Олд-Бромптон.
Когда он свернул на Клервил-гроув, то мог бы поклясться, что деревья, склоняющиеся под ветром, приветственно кивают ему. И, как бы глупо это ни выглядело, счастливый и размягченный, он кивал им в ответ. На крыльцо он поднялся крадучись; ключ медленно повернулся в замке, дверь еле слышно скрипнула, и он вошел в гостиную.
Экран компьютера освещал стол, за которым работал Антуан. Стараясь производить как можно меньше шума, Матиас снял плащ. Держа ботинки в руке, он двинулся к лестнице, когда голос соседа по дому заставил его подскочить.
– Ты знаешь, сколько времени?
Антуан испепелил его взглядом. Матиас подошел к нему, взял с письменного стола бутылку воды, выпил ее залпом и поставил на место, изобразив зевок.
– Ладно, я пошел, – сказал он, потягиваясь. – Совсем умотался.
