***
Ключ повернулся в замке. Матиас положил свой бумажник в вазочку для содержимого карманов у входа. Устроившись в кожаном кресле, Антуан читал при свете лампы на круглом столике.
– Извини, уже поздно, но у меня было чертовски много работы.
– М-м-м-м.
– Что?
– Ничего, у тебя чертовски много работы каждый вечер.
– Ну да, у меня чертовски много работы!
– Говори потише, Софи спит в кабинете.
– Вы куда-то ходили?
– О чем ты говоришь?.. Ей стало нехорошо.
– Господи, что-нибудь серьезное?
– Ее стошнило, и она потеряла сознание.
– Она что, съела твой шоколадный мусс?
– Женщина, у которой тошнота и обмороки, – тебе пояснения в письменном виде или титрами?
– Вот черт! – воскликнул Матиас и рухнул в кресло напротив.
***
Поздно ночью Антуан и Матиас сидели друг напротив друга за столом на кухне. Матиас так и не поужинал. Антуан достал бутылку красного вина, корзинку с хлебом и тарелку с сырами.
– Это просто потрясающе – наш двадцать первый век, – заметил Матиас. – Люди разводятся из-за любого пустяка, женщины заводят детей от проезжих серфингистов, а потом еще говорят, что нам, мужчинам, не хватает уверенности в себе…
– Да, а еще мужчины иногда живут вместе, под одной крышей… ты собираешься вылить мне на голову всю хрень, которая у тебя накопилась?
– Передай масло, – попросил Матиас, решивший соорудить себе бутерброд.
Антуан откупорил бутылку.
– Ей нужно помочь, – заявил он, наливая стакан.
Матиас отобрал у него бутылку и налил себе тоже.
– И что ты собираешься делать? – поинтересовался он.
– Отца нет… Я признаю ребенка своим.
– А почему ты? – возмутился Матиас.
– Из чувства долга, и потом, я сказал первым.
– Ну вот, две убедительные причины.
Матиас подумал еще несколько секунд и залпом выпил стакан Антуана.
– В любом случае это не можешь быть ты, она никогда не захочет, чтобы отцом ее ребенка был слепой, – заявил он с улыбкой на губах.
Друзья молча смотрели друг на друга, и, убедившись, что Антуан не понял намека, Матиас продолжил:
– Уже сколько времени ты пишешь письма самому себе?
Дверь кабинета распахнулась, появилась Софи в пижаме, с покрасневшими глазами и обвела взглядом обоих папаш.
– Ваш разговор просто отвратителен, – бросила она им в лицо.
Она сгребла свои вещи, засунула ворох себе под мышку и вышла на улицу.
– Видишь, именно об этом я и говорил, ты совершенно слеп! – повторил Матиас.
Антуан кинулся вон из дома. Софи уже шагала вдалеке по тротуару, но в конце концов он нагнал ее. Она продолжала идти к бульвару.
