— А куда пришло? К взятке. Так?
Глаза Трубицына сделались печальны.
— К сожалению.
— Значит, вы верите, что Антон это сделал?.. Как же это так, чтобы человек с неземными идеалами, как вы говорите, и вдруг такое?.. Ну как это возможно?
Трубицын поставил чашку на столик, встал, сложил руки на груди, прошелся к письменному столу, что-то на нем поправил.
— Я сам в это не верил, — сказал он просто. — И пытался вмешаться. Но… работали следователи. И факты, как говорится, возопили.
— И у вас есть объяснение его поступку?
— Пожалуй что и есть, — кивнул согласно Трубицын, он снова сел на свое место и теперь прямо, открыто смотрел на Светлану. — Это, к сожалению, так бывает. Человек, долго пребывавший в понятии идеального, видя его полное несовпадение с реальностью, вдруг как бы бунтует. Для себя решает: а, черт, если все вокруг нарушают, все что-то делают не так, как должно быть по писаному, то и я… Вот и соблазнился. Ему дали, он и соблазнился… Ну а такой осторожности, как у настоящего жулья, у него не было. И попался… Да не ко времени. Как раз указ о взятках. Конечно, прокуратура сразу этим занялась. Ведь не мы, а областная, Светлана Петровна. Областная. Мне-то, что вы думаете, это тоже так просто сошло? Мне ведь тоже записали…
— И все же я не пойму: если вы Антона считаете чистым душой, человеком, верящим в идеалы, пусть даже не те, которые вам ближе, однако же в высокие идеалы, как же допускаете, чтобы он сотворил такое?
Трубицын хмыкнул.
— Ну вот видите как, — усмехнулся он. — Суд-то ведь судит за деяние, а не за характер. Ну а в то же время, когда суд оправдывает кого-либо, опять же оправдывают человека, но не его деяние. Вот такие парадоксы.
— Это да, — кивнула она, — это уж я не раз слыхала. Когда люди запутываются, их спасает у нас слово «диалектика».
Трубицын хохотнул, потер руки, сказал с оттенком восхищения:
— А вам не подставляйся…
— И не надо, — предупредила Светлана. — Только вы говорите, Антон не принимал реальности… А сами в абстрактные области полезли. Какой же реальности он не принимал?
— Ах, вот вы о чем, — кивнул Трубицын и протянул чашку: — Если вам не трудно, плесните мне горяченького…
Она взяла кофейник, склонилась и снова почувствовала, как он внимательно ее разглядывает, подумала: Трубицын не глуп, да и не прост он, достаточно умен и силен. Конечно, такой может нравиться не только женщинам, у него есть какая-то своя позиция, только Светлана не могла еще понять, какая именно.
