Черная космическая пустота, еще мгновение назад отражавшаяся в глазах-зеркалах алмазными цепями звезд, обернулась лазурно-серым туманом, иссеченным множеством зигзагообразных, фосфоресцирующих молний.
Из угла в угол туманную поверхность пересекли диагональные линии. Протяженные линии стали беспорядочно метаться перед его внутренним зрением, пока не сошлись остриями в одной точке, наглухо закрывшись наподобие листков цветочного бутона, плавно двигающегося в мутном колышущемся мареве.
Спустя какое-то время после напряженной концентрации в глубинах мрака памяти пробудилась крохотная лучистая точка, слабо различимый туманный огонек. Кийт почувствовал, что внутри сознания какой-то участок стал различать в немыслимых далях световую бесформенную массу, и сознание стало пробуждаться от своеобразного наркоза.
Перед его мысленным взором уже мелькали не разнообразные фосфоресцирующие абстрактные фигуры. Из плотного тумана проступали вполне реальные, конкретные события.
Вскоре внутренним зрением Хрипун увидел, как на своеобразном экране зрения, на воображаемой поверхности памяти появилось изображение сёрчеров, ложащихся спать под серебристыми космическими покрывалами…
В памяти Кийта неожиданно всплыла ночная картина, врезавшаяся ему в сознание. Он вспомнил, как тупые буйволицы не просто стояли ночью на своих местах около кустарников.
Буйволицы метались по поляне! Они словно находились в диком возбуждении и темпераментно перетаптывались, хотя было ясно заметно, что делали они это с закрытыми глазами!
Внутренним зрением метс увидел эту картину. Она отчетливо разрешилась в его сознании и потянула за собой другие.
Он отчетливо увидел спящих сёрчеров, поднимающихся с закрытыми глазами и послушно выбирающихся из пещеры. Следом за этим появилась картина, рисующая задыхавшихся от восторга сёрчеров, следовавших куда-то в ночную неизвестность…
– Все, я вспомнил! – решительно прохрипел Кийт. – Мы подверглись ночью мощной телепатической атаке! Даже буйволицы, хотя они и почти не обладают чувствительным ментальным разумом, все равно послушно вскочили, не говоря уже о нас…
Его сознание начало приобретать обычные построения. Следом за вожаком и все остальные сёрчеры стали восстанавливать в памяти вчерашнее.
– Помните, как Бакли рассказывал нам про свою подружку с кошачьим хвостом? – припомнил Лоник. – Он убеждал нас, что ее звали Ц'Веела, тело ее было покрыто шерстью, а язык…
– Да, а потом Бакли остался спать у костра, – хихикнул Хекфи, тряхнув светлыми волосами, зачесанными назад со лба. – Он еще так смешно причмокивал во сне, и я подумал, что он целует какую-то девицу. Он даже бормотал что-то вроде «Ц'Веела… Ц'Веела… ты зовешь меня…»
