– Ха, – сказал Джеймс.
– Что значит – ха?
– Это... это... не слишком красиво.
– Красиво?
– Я хочу сказать, что это... неприкрытая зависть... ты... ты просто комплексуешь.
– Ах, да. Понимаю. Мне, значит, не скучно, мне завидно.
– Именно так.
– И в глубине души мне зверски интересно, сколько на свете гор, которые на три сантиметра выше, чем все остальные.
– Дэйв, ты не хочешь слушать про путешествие, потому что ты просрал свой свободный год. А просрал ты его потому, что никуда не поехал, а не поехал потому, что боишься.
– Я еду за границу.
– В Швейцарию?
– Да.
– Оооох, какие мы храбрые! Ты там будешь рисковать жизнью. Официант в швейцарском отеле! Это же так опасно.
– Мудак ты, Джеймс.
– Не забывай про гигиену. А то вдруг заболеешь. В Швейцарии.
– Джеймс, ты невозможный человек, – сказала Лиз. – Может он хочет выучить французский язык. Или немецкий. В какой это части страны?
– Во франкоговорящей, рядом с...
– Ты будешь учить фганцузский язык, Давиид? Это так повезно двя гезюме.
Я почувствовал, что краснею.
– Ты завидуешь и трусишь, – сказал он. – Ты боишься настоящего путешествия – просто потому что не выживешь в... в другой культуре.
– Выживу.
– Тогда почему не едешь?
– Потому...
– Оставь его в покое, – сказала Лиз. – Люди не обязаны быть такими, как ты, Джеймс. Если он не хочет ехать, значит он не хочет. Это не обязанность, понимаешь?
Вот оно. В эту минуту я влюбился. Или начал влюбляться.
Джеймс прикусил язык и попытался улыбнуться. Он не хотел ссориться со своей подружкой на людях. (Вот такой он на самом деле мудак.)
– Да, но... Я хочу сказать, ты ведь поехала бы, если бы не завязла со своим искусствоведением.
– Я не завязла со своим искусствоведением. Я решила взять курс искусствоведения.
– Ага, но если бы у тебя было время, ты же поехала бы в Азию или еще куда, разве нет?
– Я может быть еще поеду “в Азию или еще куда”. У меня достаточно длинные летние каникулы.
– Я знаю. Мы об этом говорили. Я только хотел сказать, что если бы у тебя был свободный год, ты бы не сидела, как он, в Европе на унитазе.
– А я только хотела сказать: перестань выделываться. Все прекрасно знают, какой ты крутой. Все прекрасно знают, что ты очень умный и храбрый. Хватит.
Повисла тишина. Они стояли, уставившись друг на друга. У Джеймса на висках выступили вены. Я чуть не падал со стула от удовольствия.
– Давайте еще выпьем, – кашлянув, предложил Пол. – Чего вам?... Гм... как насчет повторить?.. Я принесу.
Пол ретировался к бару, пища ботинками. Джеймс и Лиз продолжали пялиться друг на друга.
