Эсэсовцы занялись следующим в очереди. Хартманн прошел через ворота на платформу.
Поезд стоял с правой ее стороны, метрах в двадцати. Он был длинным: Пауль насчитал семь вагонов, все сверкающие, без единого пятнышка, будто специально для этого случая свежевыкрашенные темно-зеленой краской, с рельефно выполненным из золота нацистским орлом, широко раскинувшим крылья. У каждой из дверей стоял вооруженный эсэсовец. Впереди пускал тонкие струйки пара черный локомотив – его тоже охраняли. Хартманн не спеша проследовал к хвостовому вагону, обернулся, бросив последний взгляд на залитые светом секции крыши, на порхающих голубей, на черное небо. Потом забрался по лесенке.
Вагон был спальный, купе размещались по левую сторону. Адъютант-эсэсовец, шедший по коридору с папкой, остановился и вскинул руку в гитлеровском приветствии. Хартманн узнал в нем того подобострастного юнца в белом кителе, которого дрессировал этим утром в рейхсканцелярии. Он ответил на салют с резкостью, которая, по его мнению, должна была сойти за убедительный признак фанатизма.
– Добрый вечер, герр фон Хартманн. За мной, пожалуйста.
Они прошли в конец вагона. Сверившись с папкой, адъютант открыл сдвижную дверь в последнее купе.
– Вот ваше место. Буфет откроется в вагоне-ресторане, как только покинем Берлин. Тогда же вас известят о распорядке в поезде фюрера. – Эсэсовец снова вскинул руку.
Пауль вошел в купе и прикрыл за собой дверь. Оформлено оно было в излюбленном фюрером стиле ар-деко. Две полки: верхняя и нижняя. Неяркий желтоватый свет. Запах полировки для дерева, пыльные чехлы, затхлый воздух. Он бросил чемодан на матрас нижней койки и сел рядом. Купе было тесным, будто камера. Интересно, удалось ли Остеру установить контакт с англичанами? Если нет, придется изобрести какой-то запасной план, но в эту минуту нервы его были слишком натянуты, чтобы строить планы.
Некоторое время спустя вдалеке послышались приветственные крики. В окно Пауль увидел человека, который очень проворно пятился, держа в руках камеру. Через пару секунд на платформе замелькали вспышки и показалась идущая быстрым шагом группа фюрера. В центре следовал Гитлер в перехваченной поясом коричневой шинели, по бокам и сзади располагались люди в черных мундирах СС. Он прошел буквально в трех метрах от Хартманна, глядя прямо перед собой, с выражением крайнего недовольства на лице, затем исчез из виду. Свита семенила следом – она состояла из нескольких десятков человек, как показалось Паулю. Затем дверь в его купе открылась. Обернувшись, он увидел на пороге штурмбаннфюрера Зауэра в сопровождении адъютанта-эсэсовца. На миг ему показалось, что они пришли арестовать его, но тут Зауэр произнес недоуменно:
