Из него выбрались Чемберлен и Уилсон. Остальные приехали в других машинах. Вся английская делегация собралась на мостовой.
Рядом с ним у окна встала Джоан:
– Вы ожидали их назад так рано?
– Нет. Никакого расписания не было.
Он закрыл шкатулки и вышел в коридор. В дальнем конце негромко звякнул колокольчик лифта. Двери открылись, из кабины появились премьер-министр, Уилсон и один из сотрудников Скотленд-Ярда.
– Премьер-министр, здравствуйте.
– Привет, Хью. – Голос у Чемберлена был усталый. В тусклом электрическом свете он выглядел почти как призрак. – Где нас расквартировали?
– Ваши апартаменты тут, сэр.
Едва переступив через порог, премьер-министр скрылся в уборной. Уилсон подошел к окну и посмотрел на сборище народа. Он тоже выглядел утомленным.
– Как идут дела, сэр?
– Чертовски тяжко пришлось. Не передадите остальным просьбу зайти сюда? Надо раздать всем задания.
Легат занял позицию в коридоре и перенаправлял вновь пребывающих делегатов в комнату. Через две минуты собрались все: Стрэнг, Малкин, Эштон-Гуоткин и Дангласс, а также двое «берлинцев» – Хендерсон и Киркпатрик. Легат вошел последним и прикрыл за собой дверь как раз в ту минуту, когда премьер-министр появился из спальни. Чемберлен переменил воротник и умылся. Волосы за ушами были еще мокрыми. Выглядел он немного посвежевшим.
– Джентльмены, прошу садиться. – Он расположился в большом кресле у дальней стены комнаты и подождал, пока другие устроятся. – Хорас, не окажете любезность изложить общую картину?
– Спасибо, премьер-министр. Так вот, вся эта штука напоминала чаепитие у Безумного Шляпника, как вы наверняка и предполагали. – Он извлек из внутреннего кармана блокнотик и, положив на колено, раскрыл его. – Началось с речи Гитлера, суть которой сводилась к следующему: а) Чехословакия в данный момент является угрозой миру в Европе; б) в течение последних нескольких дней из Судетской области в Германию перебралась четверть миллиона беженцев; в) ситуация является критической и должна быть урегулирована до субботы. Либо Англия, Франция и Италия дадут гарантии, что к этому дню чехи начнут уходить со спорных территорий, либо фюрер войдет и заберет эти земли. Он постоянно глядел на часы, словно проверял, сколько времени осталось до истечения отсрочки мобилизации. В общем и целом у меня сложилось впечатление, что Гитлер не блефовал, и мы или договоримся о чем-то сегодня, или будет война.
Уилсон перелистнул страницу.
– Потом Муссолини огласил на итальянском набросок соглашения, который немцы затем перевели. – Он порылся в другом внутреннем кармане и выудил несколько машинописных листов. – Перевели на немецкий, конечно. Сколько мы можем судить, это более или менее то, что предлагалось ранее.
