Тот часто-часто закивал.
– Пиджак-то надень, нужно выглядеть элегантно.
Спектакль удался на все сто! Увидев своего босса и рядом меня в гриме, Хименес выбрался из-за баранки и двинулся нам навстречу. Сальвадо что-то у него спросил, тот кивнул, и наркобарон шепнул мне:
– Обе сумки в багажном отделении.
Если я раньше и собирался устроить Хименесу показательную порку в виде долгой и мучительной смерти, то сейчас мой пыл куда-то испарился. Поэтому, подойдя вплотную, я просто спросил:
– Ну что, ублюдок, узнал меня?
На его лице проявилась гримаса недоумения, спустя несколько секунд сменившаяся удивлением, смешанным с яростью.
– El diablo me toma![4] Не может быть! Как?! – воскликнул он, переводя взгляд с меня на своего работодателя и обратно.
– А вот так!
Не дожидаясь, когда рука адвоката завершит движение за лацкан пиджака, откуда он наверняка собирался извлечь ствол, я сделал резкий выпад, вогнав лезвие ножа ему в гортань и тут же выдернув обратно. Хименес, выкатив глаза, захрипел, прижал к ране ладонь, пытаясь остановить поток крови… Нет, парень, тебе уже не выжить, смирись. Успей прочитать молитву, если ты набожный человек, хотя креста на тебе, в отличие от Сальвадо, что-то не видно.
Наркобарон тем временем находился в состоянии шока, из которого мне пришлось его вывести тычком локтя в бок.
– Пойдём-ка глянем, не обманул ли нас твой дружок.
Обе сумки и впрямь лежали в багажнике. Я открыл одну, затем вторую – вроде всё на месте. Кстати, багажник объёмистый, хватит места и для такого толстяка, как Сальвадо.
– Полезай.
Тот с кряхтением кое-как забрался внутрь, втиснувшись аккурат между сумок с деньгами.
– Охраняй мои миллионы, – сказал я ему, захлопывая крышку багажника.
Повернулся к публичному дому, махнул рукой. Мои орлы за исключением всё ещё охранявшего пленных Лео один за другим двинулись к машине.
– Мы что, не будем его кончать? – спросил Рауль, поигрывая «томпсоном».
– У меня есть идея получше. Отвезём его в Штаты и сдадим людям Гувера. Вернее, я сдам, вам-то светиться ни к чему. То-то директор ФБР обрадуется! Надеюсь, этому борову впаяют как минимум пожизненный. А с вами я рассчитаюсь, как положено. И за ухо отдельно, – повернулся я в сторону несчастного Захарии.
В этот момент мой взгляд упал на крыльцо борделя, на котором стояла худенькая фигурка, в которой я узнал того самого мальчонку. Он был уже в одежде.
– Подождите, я сейчас. Рауль, пойдём, будешь переводить. – Подойдя к парнишке, я глянул ему в глаза: – Как тебя зовут?
