Ресторан «Арагви» располагался на улице Горького, рядом с Советской площадью, которую мы проезжали днём с экскурсоводом, и слушали его рассказ о строящемся памятнике основателю Москвы Юрию Долгорукому. Водитель сказал, что будет ждать нас в машине у ресторана.
На входе в заведение толклись желающие проникнуть внутрь, и нам стоило некоторых усилий пробиться к застеклённой двери, за которой на казавшемся хрупким под его мощным задом стульчике сидел здоровенный швейцар, с кривой ухмылкой разглядывавший разворот «Крокодила». Я постучал согнутым пальцев в стекло. Здоровяк в ливрее нехотя поднялся и приоткрыл дверь. Я произнёс заранее заготовленную фразу, что мы от товарища Анисимова к товарищу Стажадзе, и он нас ждёт. Швейцар, оценив наш прикид и задержав взгляд на скромном плащике и не менее скромных чулках и ботиночках Вишневской, чуть скри вился, но открыл ведущую в зал дверь – тут же в тамбур хлынули звуки музыки – и поманил метрдотеля. В нашу сторону направился немолодой мужчина с мешками под глазами и щёточкой усов под нависшим носом, одетый в костюм с тёмным низом и белым верхом, увенчанный строгим чёрным галстуком-бабочкой. Стетсон, кстати, сегодня тоже нацепил галстук-бабочку, но более модный, в мелкий горошек.
– Что случилось, Ваня? – с кавказским акцентом поинтересовался метрдотель.
– От Анисимова из театра, – пробасил тот, кивая в нашу сторону. – Говорят, Лонгиноз Малакеевич в курсе.
– Ждите, – без эмоций было заявлено нам, – сейчас уточню.
Спустя три минуты двери перед нами распахнулись, и мы оказались в просторном чреве одного из лучших ресторанов Москвы советской эпохи. Взгляд сразу же привлекли красочные панно на стенах на тему поэмы Руставели «Витязь в тигровой шкуре». На небольшой сцене у дальней стены оркестр из пяти музыкантов, включая саксофониста, негромко наигрывал что-то джазовое.
Мне как-то доводилось здесь бывать в лихие 90-е, а позже – перед его закрытием на реконструкцию. Сейчас убранство заведения выглядело намного роскошнее, хотя всего несколько лет назад закончилась самая разрушительная война в истории человечества. Да и, судя по количеству трапезничающих в этом отнюдь не самом дешёвом ресторане столицы, не все ограничивали себя в средствах. Мужчины гуляли в приличных костюмах, а некоторые ещё в офицерских мундирах с медалями и орденами, дамы – в симпатичных вечерних платьях. Галя, видно, и впрямь стеснялась своего скромного наряда, это было заметно по тому, как она периодически покусывала губы, ловя на себе насмешливые взгляды посетительниц ресторана, в то время как нам со Стетсоном предназначались взгляды другого толка, заинтересованные. Причём Саймона осматривали больше, что неудивительно, он выглядел лет на пятнадцать моложе.
