— Я должен, — кажется, я не могу найти выключатель моего рта, поэтому просто позволяю ему двигаться дальше. — Я не понимаю, почему ты здесь. Я имею в виду, знаю, что ты был не лучшим ребёнком в мире, но вся эта история с наркотиками… твои родители заботились о тебе.
— Нет, они заботились о Райдер, — его голос становится резче. — А теперь, когда она умерла, они продолжают заботиться только о ней. Так что я собираюсь делать все, что хочу. А хочу я только наркотики… с ними жизнь становится намного проще.
Я прекрасно понимаю, о чем он говорит. Делаю паузу, пытаясь сглотнуть комок, вставший в горле.
— Прости.
Тристан качает головой, отводя взгляд от меня и фокусируясь на ближайшем здании.
— Перестань извиняться. Дерьмо случается. Люди погибают. Жизнь продолжается. Я здесь не из-за того, что ты сделал. Я здесь, потому что хочу и чувствую себя лучше именно здесь.
— Да, наверное, — бормочу я, не вполне веря ему.
Он возвращает свой взгляд на меня, его лоб покрыт каплями пота от палящего солнца.
— А теперь, пожалуйста, можем мы прекратить все эти душещипательные разговоры или мне придётся идти дальше одному?
Киваю, хотя совсем не хочу прекращать разговор, потому что тогда я начну думать. Но Тристан замолкает, бормоча ругательства под нос. Мой взгляд скользит по линии горизонта, где встречаются вершины зданий и небо. Закат солнца прекрасен в этом месте. Это то, что радует меня. Всё остальное кажется слишком мрачным и серым. Моё будущее кажется почти мёртвым, как будто я иду к гробу, готовый залезть внутрь и закрыть крышку. Тогда, может быть, кто-нибудь окажет мне услугу, похоронив меня под грязью, где я смогу перестать дышать, перестать думать и перестать замечать, насколько прекрасна жизнь. Единственные люди, которые вспомнят обо мне, это наркоторговцы и люди, с которыми я иногда общаюсь. Чём больше я думаю об этом, тем больше я хочу кинуться на дорогу, надеясь, что проезжающая машина ударит меня с достаточной силой, чтобы моё сердце снова остановилось, потому что ему нет смысла больше биться. Наверное, это и есть дно, верно? Точка невозврата. Это она. Но почему-то я продолжаю ходить, говорить, дышать… жить.
— Ты случаем не прихватил свой нож? — спрашивает Тристан, когда мы заходим за угол одноэтажного кирпичного здания, окрашенного разноцветными граффити, и начинаем пересекать автостоянку.
— Ты помнишь, что я сказал, когда ты попросил принести его на днях? — говорю я, и он качает головой. — У меня его нет.
