Когда-нибудь, покинув насиженный дом и оставив здесь все, что мешало: боль, душевные мытарства, глупые телефонные звонки, телевизор (главным образом — телевизор!), сердечные капли, кровать и вечную эту пыль (сколько не вытирай — вечную эту пыль!) … Когда-нибудь, покинув засиженную мухами и отчаянием жилплощадь, уткнувшись толоконным лбом в предчувствие убегающей вдаль дороги, до того вдруг захочется новизны, жизни, непередаваемых ощущений, радости полета мечты… Она притащилась на вокзал и купила билет. Четвертая зона, — сказала она, чтобы не называть какую-то определенную станцию. А чтобы назвать определенную станцию, нужно ведь прочитать одно из нескольких названий платформ четвертой зоны из схемы, прикрепленной прямо над окошечком пригородной кассы, и сказать его этой абсолютно безликой и серого цвета кассирше. Четвертая зона. А могла бы быть и первая, и вторая (нет, это уж как-то слишком близко для обретения полета-то!), и какая еще угодно… Она выбрала четвертую. Пригородный поезд тронулся в долгожданный маршрут за ее мечтой, а оставшиеся на платформе дворники выметали легко кружащийся под их метлами мусор. Вернется, наверное, затемно… Лишь бы нашла там чего. Остальное неважно.
Дело прошлое — я тут как-то обиделся на судьбу мою никуда не пристроенную… И я тут как-то даже возроптал по-возможности громогласно, что, мол, скока можна сыпать мне соль на раны, а сахер — сами понимаете — куда! Дело прошлое… Да. Прошлое, конечно, но возвращающееся, и постоянно подползающее ко мне боком, и с завидным постоянством парящее у меня в сознании следовательским висяком. Понасидишь так, понавыколупы-ваешь своих ремизов, понаразложишь их перед собой красиво эдак рядочками, чуть ли не руками каждый перелапывая и переняньчивая. Вспышка! — память выхлестывает картинку былого впечатления от увиденного, прочувствованного и осознанного. Не важно где и как! Мальчик, не знаю точно каких лет… По сравнению с недоразвитым его туловищем, большая голова… Приветливая и четкая речь, улыбка… Вместо ручек — практически маленькие такие ласточки… Ножки — загнутые вовнутрь дуги без ступней. Тоже небольшие. Поэтому очень маленький рост. Жизнерадостно: Здравствуйте! Меня зовут Олег Ефремов! Знаете, когда я вырасту, врачи сделают и пришьют мне новые ручки и ножки… Я тогда что-то такое ответил, что-то говорил Олегу. Этого я совсем не помню. Я помню свой кол в горле! Я не ошибся, не оговорился! Не ком, а именно кол! Что тут еще вам сказать? И литературы здесь никакой… На <…> она сейчас кому тут нужна, литература?!!
