Ну, что ж.
Снимая очки в черной оправе, я потираю свои уставшие глаза, представив на короткий миг, каково это быть такой беспечной девушкой, которая позволяет мальчикам завести себя в темные ряды книг.
Шутки ради. Потому что получает удовольствие.
Не той хорошей девушкой, которая посвящает все свое время учебе, потому что ее оценки отстой, и она не может позволить себе не делать этого.
Я обратно надеваю очки, волоски на затылке покалывают от осознания, изящно проглатываю зевок, переводя взгляд.
Встречаю холодные, устрашающие серые глаза.
Они понимающе щурятся в уголках, будто говорят: я вижу, как ты наблюдаешь, но, дорогуша, не задерживай дыхание — он никогда не станет встречаться с такой как ты.
И он был бы прав — человек, который только что исчез в библиотечных стеллажах, не захочет встречаться со мной. Не посмотрит на меня дважды, чтобы дать шанс.
Заняться сексом со мной? Может быть.
Встречаться? Нет.
Но отгадайте что? Я бы с ним тоже не захотела. Потому что могу сказать, лишь посмотрев на него, что он, вероятно, такой же засранец, как и его жуткий друг.
И я бы не хотела иметь ничего общего с таким парнем, как этот.
«Ты не годишься в трофейные жены. Скорее похожа на свойскую девчонку».
Себастьян
— Чувак. Сделай одолжение и посмотри, она ли это.
Я игнорирую его просьбу, решив начать эссе к уроку, который идет у меня первым завтра утром, этот предмет нужен мне для окончания школы. Я думал, что тихая библиотека даст успокоение, которое мне необходимо для выполнения задания, но, видимо, ошибался.
Очень ошибался.
— Ты меня слушаешь? Мне нужно, чтобы ты сходил туда и посмотрел, моя ли репетиторша та цыпочка, что пялится сюда. Пожалуйста, я стесняюсь.
Я делаю паузу.
— Зик, я проделал весь этот путь сюда не ради того, чтобы посмотреть, твоя ли это училка. Проверь сам.
Моя голова опускается, и я возвращаюсь к своей работе.
— Я капитан команды по борьбе, мудак.
Моя ручка останавливается во второй раз.
— Нет, я — капитан, мудак, или ты уже забыл? Выполнять твои грязные дела не является частью моей работы.
Хныкая, но ни сколь ни напуганный мой друг пытается снова.
— А что если я попрошу тебя хорошенько?
— Не-а. На сегодня ты итак предостаточно побыл мудаком.
Это заставляет его значительно воспрянуть духом.
— Кстати о мудаках, что, если я сделаю тебе минет? — мурлычет он. — Тогда бы ты согласился?
— Я сделаю это за минет, — перебивает наш друг Дилан, сидя по другую сторону стола — стола, который казался достаточно большим, чтобы вместить всех нас, когда мы сели, но теперь видится размером с большую прокладку.
