Несведущий маэстро. Принципы управления шести великих дирижеров XX века | страница 39
В этом разделе я делюсь результатами своих наблюдений за работой шести великих дирижеров и проецирую их методы руководства на любую, не только концертную деятельность. Поскольку речь идет о моих наблюдениях, не стану отрицать, что на них повлияли мои убеждения и даже личные предпочтения. И все-таки в их основе лежит двадцатилетний опыт просмотра концертных записей и обсуждения этих записей с десятками тысяч людей.
Я выбрал именно этих дирижеров, так как все они – ярчайшие звезды современного дирижирования, и их работа заснята на видео. В музыкальном мире их считают образцами профессионализма. И, что важнее для моего замысла, каждый из них воплощает тот или иной лидерский архетип. То есть все они обладают ясным и отчетливым видением и четкой системой убеждений, которые воплощаются в основном рабочем принципе. Этот принцип и лежит в основе их деятельности, способности влиять на людей и добиваться успеха.
Манера этих дирижеров формировалась не в каком-то вакууме – на нее повлияла культура, обусловленная временными и географическими факторами, национальностью, школой, языком, экономикой и политикой. Но впоследствии эти талантливые руководители в свою очередь оказали влияние на культуру своей организации, и во многих случаях оно оказалось гораздо шире, стало зеркалом для общества и способствовало его развитию.
В моей подборке дирижеров есть один большой пробел: в ней отсутствуют женщины. К сожалению, женщины среди звезд дирижерской профессии, за исключением некоторых необычайных талантов, были и остаются большой экзотикой, так уж сложилось исторически. И хотя причины этого, безусловно, имеют самое прямое отношение к пониманию природы лидерства, в этой книге мы не будем рассматривать гендерные вопросы. Однако мы обязательно поговорим о моделях поведения, которые принято считать «мужской» и «женской».
Глава четвертая. Доминирование и контроль: Риккардо Мути
Когда необыкновенно элегантный Риккардо Мути шагает к оркестровой яме оперного театра, кажется, будто он заключен в стеклянную капсулу, лицо его серьезно и сосредоточенно. Аплодисменты и приветственные возгласы публики не оказывают на него никакого воздействия; занимая место за пультом, он, кажется, слышит лишь свой внутренний пульс. Его безупречная, как у многих итальянцев, осанка подчеркивает и словно заявляет о его праве на это центральное место, на которое устремлены взгляды оркестрантов, тех, кто находится на сцене, и тех, кто сидит в зале.