Осторожно, нарцисс! Как вести себя с этими самовлюбленными типами | страница 47



«Моя милая девочка, – говорила мама со счастливым вздохом. – Ты знаешь, что нужно твоей бедной старушке-матери».

Мама страдала от длинного списка таинственных болезней. Отец Селин умер, когда она была подростком, и уход за мамой лег на ее плечи: нужно было звонить врачам, возить маму на прием, рыться в поисках нужных симптомов в изрядно потертом «Настольном справочнике врача-терапевта». Разумеется, в период учебы в колледже она жила дома. Особенно не выбирая, Селин решила стать врачом. У нее никогда не было четкого представления о том, что она хочет дальше делать в жизни, а маме нравилась идея иметь собственного врача в семье.

Селин никогда не нравилась эта работа, хотя пациенты ее обожали, а коллеги уважали. Ее невероятно утомлял бесконечный поток больных, хотя она сопереживала их страданиям и стремилась им помочь. Вечером она возвращалась домой выжатая как лимон, со смутным ощущением отчаяния. Она жила одна и навещала мать несколько раз в неделю. Всякий раз, когда мама слышала, как открывается передняя дверь, впуская Селин в дом, она кричала: «Это моя дочь-доктор?»



Селин выросла в тени «несчастья» своей матери и стала ее инструментом в поисках смысла жизни и собственной значимости. Время от времени Селин пыталась говорить от себя, но по большей части подстраивалась под потребности матери. Описывая других мальчиков и девочек, подобных Селин, Алис Миллер говорит об этом так: «У ребенка есть удивительная способность воспринимать и реагировать интуитивно (бессознательно) на потребность матери или обоих родителей, чтобы он подсознательно принял навязываемую ими роль. Эта роль обеспечивает ребенку „любовь“, то есть эксплуатацию его родителями. Ребенок чувствует, что он нужен, и эта „нужность“ гарантирует определенную безопасность его существованию»{11}.

Когда книга Миллер только появилась, у нее было броское название – «Пленники детства». Дети нарциссических родителей часто не могут высвободиться из ловушки этих отношений, не в силах вырваться из плена ожиданий и, следовательно, не в состоянии выработать собственное, независимое представление о самих себе. Даже став взрослыми, они иногда продолжают жить в подчинении у родительских потребностей, испытывая вину за любое родительское разочарование, вечно ища «любви» путем реализации своих талантов или способностей.

Поскольку «экзистенциальная безопасность», о которой говорит Алис Миллер, зависит от умения чувствовать, что нужно другим, дети нарциссических родителей часто вырастают способными к глубокой эмпатии. Они умеют подстраиваться под пожелания и потребности окружающих. Из них получаются верные друзья и внимательные слушатели, всегда готовые подставить плечо или свободные уши. Очень часто они, сами того не желая, выбирают нарциссического супруга, который пользуется ими подобным же образом. Подобно Селин, они часто приобретают профессии в сферах, подразумевающих помощь людям. Мое решение стать психотерапевтом во многом объясняется моими отношениями с собственной матерью, не самым большим нарциссом в сравнении с прочими. В раннем возрасте я тоже чувствовал, что моя роль в жизни состоит в компенсации ее несчастий собственным успехом.