Корсар позволил молодому человеку более-менее прийти в себя от пережитого «наслаждения вкусом». Затем, ни слова не говоря, забрал кувшин из его дрожащих рук и, все так же молча, принялся насильно пичкать его зловонным содержимым пузатого кувшина.
Лом сопротивлялся изо всех сил, но где уж ему было совладать с эдаким здоровяком. Корсар заставил его выхлебать все до последней капли и лишь тогда выпустил из рук-капканов. Странное дело, но под конец эта дрянь Лому даже как будто понравилась — и запах мерзкий куда-то пропал, и вкус заметно улучшился.
— Не таращи так глаза. Вот застынешь таким, будешь знать, — насмешливо глядя на гостя, хмыкнул Корсар.
Лом поспешно заморгал — кто его знает, что на уме у этого мага-великана. Еще и впрямь заколдует.
Корсар, между тем, продолжал ехидно издеваться над парнем:
— Тоже мне! Мага пытается из себя изображать, а обычной басры не знает. Это тебе не молнии запускать в людей.
— А что такое бастра? — осторожно поинтересовался Лом.
— Видали его? Эх! — Корсар в сердцах махнул рукой. — Ну, услужил Люм, ничего не скажешь… Не бастра, а басра. Это то, чем я тебя только что напоил. Басра помогает магу быстро собраться с силами и укрепить дух. Если ты таких элементарных вещей не знаешь, то как ты вообще после Круга Избранных жив остался? Неужто тебя там никто не раскусил? Да быть такого не может! Вот что… Я свою часть уговора выполнил, теперь твоя очередь. Давай-ка подробно мне опиши, что с тобой произошло.
И Лом стал рассказывать. Он беспрерывно говорил целый час…
— В твоем рассказе пока слишком много непонятного, — подытожил услышанное Корсар. — Но одно я могу тебе сказать прямо сейчас: в жизни не видел более везучих людей, чем ты и двое твоих друзей!.. Знаешь, более всего меня мучает вопрос: куда же подевался ваш четвертый приятель? Как там его… Лил… Лил… ах да, Лилипут! Как ты понимаешь, по замыслу Люма, вы должны были попасть сюда все вместе… Ты любишь тайны, а, Лом? Так, кажется, твое настоящее имя?
— Нет… То есть да… То есть, я хочу сказать… Мы сами нечего не понимаем и… И очень о нем беспокоимся… Ну о Лилипуте, то есть, — часто сбиваясь, ответил Лом.
Корсар кивнул и заговорил вновь:
— Ладно, эту загадку оставим на потом. У нас с тобой еще будет время вволю наговориться. Действие басры того гляди закончится, вон, ты уже зеваешь. Давай-ка, я тебя провожу до кроватки, и ты соснешь часок-другой.
На Лома вдруг и впрямь навалилась страшная усталость.
