— Не вариант, — мотнула головой Чужая. — Сегодняшняя охота завершилась, на завтра выход в лес не запланирован, а послезавтра может уже быть поздно: после того, как в Викторию придут китайцы с комплектом пирамидок, счет времени пойдет на часы, если не на минуты. К тому же, может подняться тревога, после чего даже с мушкетонами захват форта станет делом нетривиальным. Поэтому начать лучше с капитана.
— Райли нигде не появляется один, — заметил Тагаев, кажется, уязвленный тем, что «Диля» с ходу отвергла его предложение. — Нападем на него — точно получим общую тревогу.
— Значит, нужно сделать так, чтобы свидетелей нападения не было, — пожала плечами Чужая.
— Ты вообще слушаешь, что я говорю? — вспылил Тимур. — Он всегда при свидетелях! Они же телохранители. Тем более он будет осторожен сейчас, накануне… — он запнулся, подбирая подходящее слово. — Накануне переворота!
— Без сомнения, — нимало не смутившись, кивнула «Диля». — Потому и ключик к нему нужен особый. Мне кажется, я такой ключик нашла.
— Алкоголь? — предположил Мамай. — Мне говорили, Райли не дурак выпить.
— С нами он пить точно не станет, — покачала головой Аня.
— Не станет, — легко согласилась Чужая. — А если бы и стал, перепить его — та еще задачка. Но речь не об алкоголе. Ключик, который откроет нам капитана Макбина, ходит на двух ногах и носит имя Хюррем.
— Что? — подскочив на месте, вытаращил на «Дилю» глаза Мамай.
— Вот то самое, — во весь рот улыбнулась Чужая. — Макбин положил на нее глаз с самого вашего появления в Виктории. К чести Хюррем, повода ему она на давала, хотя проявленный капитаном интерес от ее внимания и не укрылся…
— Мне она ничего об этом не рассказывала! — процедил Стас.
— Так и рассказывать было нечего. Как я уже сказала, Хюррем держалась безупречно. Вполне допускаю, что эта ее неприступность — одна из причин, толкнувшая Макбина на устройство заговора.
— Вот же сволочь! — взвился Мамай. — Когда все закончится, я ему…
— Откуда тебе все это известно? — перебив его, спросила «Дилю» Аня. — Ты, кажется, говорила, что не была в голове Райли.
— У него — нет, — охотно подтвердила Чужая. — Поэтому и не говорю о его мотивах с уверенностью. Насчет всего остального — сведения точные, пусть и получены от третьих лиц.
— Хочешь сказать, что Райли делился с кем-то своими сердечными тайнами? — недоверчиво прищурилась Руденко.
— И да, и нет. Поведение человека способно рассказать куда больше, чем его слова. Окружающие все видят — но почти ничего не могут верно истолковать. Я — могу.
