— Пошли в каморку милый, пока там нет никого. Пойдем родненький, разговеемся, как следует да за милую душу. Пойдем. Давно я тебя здесь жду.
Девица проворно вскочила с лавки и настойчиво потащила куда-то за рукав Чернышева. Кат, выбираясь из-за стола, неожиданно наткнулся на Киселева, который что-то таинственно зашептал ему про деньги. Деньги в кармане еще были. Когда Иван, зажав в кулаке очередную монету, оставил Еремея в покое, за дело опять принялась девица. Они зашли в совершенно темную каморку, и тут Чернышев споткнулся. Так неудачно споткнулся, что не только сам упал, но и уронил звонко засмеявшуюся проводницу. Оказавшись на полу, Еремей хотел сразу подняться, но что-то горячее сжало его шею, и потянуло её опять вниз. Кат вскинул руку, пытаясь освободиться, и почувствовал, что ладонь его, видимо попав ненароком под юбку девицы, заскользила гладкой и теплой ноге.
— Как у Марфы моей, нога-то, — весело подумал, он и резким рывком бросил засопевшую девку под себя. — Эх, была, не была, а дальше видно будет. А то ведь сегодня и вправду разговеться не грех. Когда еще праздник на моей улице будет?
Когда Еремей уходил, в избе почти все спали, а на улице было уже темно. Веселая девица проводила его до порога, хотела проводить и дальше, но Чернышев строго на неё цыкнул и дальше пошел один.
Он быстро добежал до галерной пристани, нанял там сонного перевозчика и скоро оказался у крепости. Ворота крепости в честь праздника были открыты настежь и никого около них не было. Однако пробирался Еремей Матвеевич к канцелярскому крыльцу крадучись, прячась под крепостной стеной в самую темную тень. Чернышев хорошо знал то потайное место, где давно уже прятали канцелярские работники запасной ключ, и пополз именно к нему, к месту этому. Больше всего Еремей опасался караульного солдата, который должен смотреть ночью за канцелярией, но, пролежав некоторое время на сырой земле, понял, что солдата около нужной ему двери нет.
— Празднует, наверное, — усмехнулся мысленно кат и сунул руку под нужную половицу крыльца. — Дай им бог всем здоровья, а мне удачи сегодня…
Да только вот удача чего-то решилась поиздеваться над просителем. Ключа под половицей не было. Еремею захотелось плюнуть куда-нибудь от досады, но плюнуть он не успел. Пришлось в испуге всю слюну разом проглотить.
Уперлась в спину ката острая сталь солдатского штыка, и чуть хмельной голос ехидно поинтересовался.
— И чего ты потерял здесь милый друг?
